Библиотека электронных книг

Третья часть бас-лаговского цикла. По всей видимости, финал истории, хотя Чайна в интервью сказал, что если будет идея, которая потребует возвращения в Нью-Кробюзон, то он напишет. Так что поживем — увидим.

Если в Вокзале и Шраме были лишь легкие штрихи социалистических идей, то здесь Мьевиль дал панораму революционных взглядов. Конфликтов в данной среде много. Партии, группы и банды никак не могут договориться, а некоторые вообще считают, кто нет необходимости рассусоливать и надо заниматься лишь «реальным делом». «Дело надо пытать, а не языком болтать». Экспроприации, политические убийства и митинги идут рука об руку.

В этот раз Мьевиль дает картину с трех точек зрения. Каттер с компанией сопартийцев ищет за своим любовником, который скрывается от милиции и пытается найти легендарный Железный Совет. Ори Кьюрас пытается найти выход своей революционной энергии. Големист Иуда Лёв становится Христом революционного движения, отцом Железного Совета, поезда-призрака.

История начинается в начале Дороги, гигантской железной дороги, которая должна пролечь через весь континент. Землекопы разравнивают территорию, проходчики вырубают тоннели, укладчики строят пути, а за ними следует мобильный город, построенный вокруг поезда. Передвижные кабаки, бордели и магазины словно рой комарья, кружат около железного гиганта. Здесь живут разные нации, расы, свободные и переделанные. Последние, бывшие преступники, выполняют самую тяжелую работу и живут в загонах. Обстановка накаляется, когда свободным рабочим задерживают зарплату, и начинается забастовка. Управление Железнодорожного Треста пытается закрыть трудовые бреши переделанными... Штрейкбрейхеров никогда не любили.

В это время Нью-Кробюзон ведет войну с Тешем, далеким городом, о котором известны лишь какие-то дикие легенды. Граждане слабо понимают, какие интересы преследует правительство, а ветераны тем временем рассказывают страшные истории о нестабильном, жидкостном народе. Стачки и забастовки раскрашивают город. Самиздат и официальная пресса дают диаметрально противоположную оценку сложившейся ситуации. А стены все чаще украшает граффити в виде спирали...

История големиста выбивается из общего сюжета. Это ретроспекция событий, предвосхищающих грядущий бунт. Если получилось когда-то, значит получится вновь. Железный совет -это вечно живой миф о свободе. Поэтому поезд не должен вернуться в город. Реальность может не оправдать ожиданий.

Бунт складывается из идеалов и личного неприятия к режиму. У каждого находится свой зуб на систему, у каждого есть светлая мечта о том, как должно выглядеть будущее. И как всегда у Мьевиля, показано, что высокие идеалы могут появиться даже у подонков, которых общество отторгло. В то же время личный счет часто вселяет такую ярость, о какой страшно было бы подумать.

Близкие отношения между особями, которые общество не приемлет, и в предыдущих романах были изображены провокационно. Любовь между разными расами, любовь к инвалиду — теперь вот гомосексуализм. Читал отзывы, где Мьевиля пинают за ЛГБТ-тему. Что ж, где, как не в романе о революции, обозначить эту проблему? Если Единство, Равенство и Братство, то равенство должно быть для всех, кто в единстве. Но все равно, большинство из братства смотрит неприязненно на голубых, на тех, кто самовольно предается греху мужеложства. Для всех это сродни любви с переделанным или водяным. На тех рабочих, кто, не имея денег на шлюху, отправляются в овраг, смотрят больше с жалостью, чем на таких. Впрочем надо отдать должное автору, Каттер воспринимает свою тягу очень болезненно, вплоть до жестокости, а Лёв относится к подобному избыточно спокойно, как к физиологической слабости, а потому на которую не стоит тратить чувств и эмоций.

Наверно, такова революция по Мьевилю. Она часто обречена на провал. Она верит в идеалы, но не способна отказаться от своей греховности. Она стирает границы между сообществами, но не теряет при этом головы. Она жестока, ужасно жестока, но именно в такие моменты люди способны создавать великое. Не знаю, как уж Чайна отнесся к последним лондонским бунтам, но текст и репортажи получились весьма похожими. Небольшая ремарка: социализм в книге имеет с советским очень мало общего. В Нью-Кробюзоне нет Маркса с его экономически-промышленной направленностью. Здесь все внове, здесь в крови и слове рождается зверь.

Хеппи-енда вновь нет. Есть правдивый и жестокий финал, в котором нет добра и зла. Есть история, которая свершилась так, а не иначе. Есть великий поезд, который вечно возвращается.

Итого: Это Мьевиль, что тут еще сказать. В третьем романе есть все элементы, которых ожидаешь от этого цикла, но они сплетаются в совершенно новую паутину. История более идейна, чем прочие, и менее поразительна, чем «Шрам», но она выверена и точна. И главное здесь то, что после всех буржуазных россказней показано, что утопия возможна даже в обществе таких нас, грешных.