жизненный выбор
Комментарий к книге Возлюби ближнего своего
Рецензия на книгу Возлюби ближнего своего
saros
В последнее время я читаю довольно много книг о Второй мировой войне, особое внимание уделяя зарубежным исследованиям в области истории разработки и реализации программы геноцида, широко известной как "окончательное решение еврейского вопроса". Жанры научной и документальной прозы предполагают опору на фактический материал: даты и сроки, количество жертв по материалам разных источников, выдержки из программ, планов и отчётов, показания обвиняемых и свидетельства очевидцев... Концентрированный объем этих данных, с одной стороны, ошеломляет, но с другой — не может не притупить остроту восприятия. И однажды можно обнаружить, что ты перестал относиться к описываемому как к величайшей трагедии человечества и начал воспринимать строго как историческое событие и предмет исследования, а миллионы погубленных жизней и искалеченных судеб слились в безликий массив статистических сводок.
Так что художественный роман Ремарка, посоветованный мне в рамках флэшмоба-2013, не только удачно вписался в круг моих текущих интересов, но и сослужил роль "профилактической прививки" от пресловутой атрофии чувств.
Что понравилось: многообразие характеров и типажей; ирония и грустный юмор; обилие мелких деталей, упоминаемых зачастую вскользь, но в совокупности формирующих целостную, исторически достоверную картину. Приблизительное время действия вычисляешь по случайным косвенным упоминаниям (эмиграция идёт вовсю, но Австрия ещё не присоединена). О политической обстановке в странах, по которым скитаются герои, напрямую не говорится, но это и ни к чему при знании культурно-исторического контекста. Поэтому, например, вот от этого диалога я пришла в полнейший восторг:
— Вы знаете, о чем я только что читал?— О том, что в засухе виноваты евреи.
— Нет.
— О том, что осколок гранаты в животе – истинное счастье для настоящего мужчины.
— Тоже нет.
— О том, что все евреи с жадностью накапливают состояния, и поэтому все они – большевики.
— Неплохо. Дальше.
— О том, что Христос был арийцем. Внебрачным сыном германского легионера.
Марилл засмеялся.
И, конечно, сильное впечатление произвела сцена в парижской префектуре. «Человек, человек...»
Что раздражало: чувства и чувствительность. По идее, наверное, именно эти сюжетные линии должны были вызывать у читательниц волнение/умиление/и т.п., но увы — воспетая с сентиментальным пафосом "лубоффь несмотря ни на что" не нашла должного отклика в моем сердце.
Итого: общее впечатление от книги благоприятное, но стиль автора, пожалуй, не в моем вкусе.
Это лучшее, что я читала у Ремарка. Теперь я наконец поняла, за что так люблю этого автора. За его героев, Людей с большой буквы.
В этой книге чувствуется потрясающее человеколюбие, ведь люди, брошенные и отвергнутые всеми, все-таки смогли остаться Людьми. А нам, живущим спокойной и обеспеченной жизнью, порой так этого не хватает...