японская проза

...сердце Нобору было чем-то вроде раненого несмышленого хилого птенца...

Удивительная поэзия образов, странное тревожащее сочетание противоположностей, не вступающих в конфликт, но дополняющих, оттеняющих одно другое: яркие цветы городского парка, фонтан – и сдержанная суровость морского порта, за которым скрывается бесконечный морской простор; строгая и размеренная по часам жизнь моряка, для которого довольно ограниченное пространства морского судна заменяет весь мир и – становится символом полной свободы; жажда подвига и – любви…

Нобору, как многие неглупые подростки, остро чувствующий несовершенство мира и отказывающийся признавать возможность простых человеческих отношений, которые некрасивы, глупы и лишены героического. Мать, такая прекрасная в своем одиночестве и в печали, становится (по мнению мальчика) такой чужой и обычной, когда в ее жизни появляется моряк.

В свои тринадцать Нобору был уверен, что умен и талантлив <...>, что мир это набор простых правил...

Эти простые правила все время нарушают глупые жалкие взрослые, и исправить все могут только дети. Так думает Нобору, так думают его друзья. И они спешат спасти этот мир, чтобы доказать всем и себе свою неординарность, пока еще не превратились во взрослых, которые по закону не могут совершить

...ни воровства, ни злодейства, то есть ни одного поступка, свидетельствующего о человеческой свободе.

А что же несвободные взрослые? Как живется им?

Фусако, ведущая свои дела на европейский манер и преуспевающая в торговле (по сути, бизнес-леди), но не утратившая восточного обхождения, восточного понимания красоты, восточной культуры; такая удивительная и такая обыкновенная женщина, которой не хватало в доме сильного и надежного мужчины, которой хотелось простого человеческого счастья. Могла ли она, умная женщина и любящая мать, помочь Нобору в его нелегком взрослении?... Может,я неправа, но мне становится ее жаль, когда я думаю.что с последней страницей книги ее жизнь не закончена...

Цукадзаки, всегда томившийся неясной жаждой свободы, подвига и, как оказалось, любви. Но все это вместе практически невозможно совместить. И неизбежно где-то будут потери, неизбежно нарушается гармония мира, красота жизни. Он, смелый и сильный мужчина, почему-то перестает вести себя как герой.

Все отклонения от извечной красоты мира, которые происходят в этой жизни постоянно по вине людей (взрослых, конечно же!), могут быть исправлены – через смерть.

Почему вот только уродство смерти не пугает Третьего, а также Главаря и остальных ребят? Взрослые, несомненно, виноваты в том, что эти подростки не смогли найти себе иное место в жизни, кроме «спасателей» красоты, выбравших такой вот страшный путь… Но взрослые ведь тоже старались, как могли, жить в этом не всегда справедливом и правильном, но все же прекрасном мире...

P.S. Удивительно, что Цукадзаки все-таки последовательно так или иначе получил от жизни все, о чем мечтал. Но почему-то я не уверена, что он и его «благодетели», помогшие обрести ему последний дар судьбы (он должен был стать «героем»!), могут считаться счастливыми…