темное фэнтези / dark fantasy

Пожалуй, одни из самых харизматичных и неординарных персонажей, о которых мне довелось читать. Максимально комфортно, приятно и интересно следить равно как за действиями, так и за диалогами этих НАТУРАЛЬНЫХ БЫДЛЯТИН, преданных Деве Марии. Диалоги в этом романе — воистину мощь, а ту самую харизму хоть ковшами черпай. То, как братья взаимодействуют между собой и дополняют друг друга, воистину прекрасно. Не могу отказать себе в удовольствии пробежаться еще раз по страничкам и привести тут примеры, которые запали в душу своей ИЗВРАЩЕННОЙ МИЛОСТЬЮ. (привожу чуть укороченные цитаты)

— То, что лежит в могилах, открывает лишь будущее, а не прошлое. Содержимое этого каменного домика нам предскажет будущее. Если в нем полно богатств, мы разбогатеем, если нет, то — нет.

(Из диалога о ведьме):

— Веруй! — кричал Манфрид.

— Херня! — отозвался Гегель и принялся рубить стол мечом.

— Она следит за нами!

— Вот уж точно! Такое нам проклятье удружила, что до конца дней хватит!

— Не она, недоумок! Мария!

А то, как они коверкают имена, воистину меня очаровало. Капитан Бар Гусь, манти-дура, мантилюпа… Всё это неизменно вызывало улыбку и шло В ПОЛЬЗУ моего благорасположения к братьям.

(Из разговора об их родственнике):

— Истории о царстве пресвитера Иоанна десятки лет!

— Гроссбарты идут на юг с тех пор, как Моисей пешком под стол ходил, — воззрился на священника Манфрид. — Говорю тебе, не был он ни Иоганном, ни Свитером или как там его. Так что хлебальник закрой, пока я тебя не подвесил серым собачкам на забаву.

После отчаянной паузы, во время которой оба Гроссбарта незаметно взялись за оружие, поскольку даже Гегель считал, что поносить их родню можно только им самим, Мартин сказал:

— Ну, простите тогда мой хлебальник!

Интересен обыгрыш их фамилии и ее производных:

1) Именно такие своеобычные свалки отточили боевые умения Гегеля и Манфрида, ставшие преимуществом в борьбе с людьми менее гроссбартными, чем они.

2) А зачем, думаешь, я это сделал? Думаешь, только и мечтал гроссбулку свою какой-то ведьме в дырищу засунуть?

Братья — настоящие отморозки:

Шевалье Жан не стал бы учить немецкий, даже представься ему такая возможность, поскольку полагал, что Священная Римская империя и ее гортанное наречие не заслуживают даже презрения благородного человека. Посему он лишь слегка улыбнулся в ответ на выходку неотесанного пейзаинна, за что тот выплеснул ему в лицо вино.

О забавах одного из братьев с одной из старых ведьм:

— Что?! — расхохотался Манфрид. — Не заливай хоть мне, Гегель. ЭТА старушенция?

— Знаешь, у кого вкус есть, те понимают, что баранина лучше ягнятины.

Совершенно безумна и крута маниакальная мысль Гегеля, что после парочки исцелений он стал святым. И постоянный троллинг религии и всех причастных лиц (особенно монаха Мартина) вызывал неистовый смех.

(Из признаний о содеянных грехах):

— Я свой бурдюк водой из ее ванны наполнял.

[…]

Манфрид не поднимал головы, пока не услыхал странный звук.

— Ты что, смеешься надо мной, ведьмоеб драный?

— Ну-ну! То, что ты прощен, не значит, что ты перестал быть драным сукиным сыном. Но ВОДА ИЗ ВАННЫ, братец? Гадость-то какая!

— Да пошел ты, ведьмосос тупой! — огрызнулся Манфрид.

— Успокойся. Насмехаться над исповедью — грех худший, чем те, что мы с тобой совершили, так что в этом я тоже каюсь, ладно? Черт, если хочешь пей ее дальше, воду эту, потому что я тебя благословляю и воду эту благословляю, теперь она святая! Все в порядке, брат.

— Вот уж нет! — заревел Мартин.

— Закрой рот в присутствии святого! — заревел Манфрид.

Или вот:

— Убил этих свинорылов — вот и вся епитимья, какая тебе нужна, мальчик, так что объявляю тебя очищенным, — провозгласил Гегель.

— Еретики! — воскликнул Мартин, указывая на них. — Клянусь Целомудренным лоном Девы Марии, вы все — еретики!

— Шуметь прекрати, — сказал Гегель, — а то я тебя разжалую в епископы.

Вообще, их удивительная прямолинейность и своеобразная туповатость чудесным образом переплетаются с интереснейшими размышлениями о религии, народах, мироустройстве и любых житейский мелочах. Чем-то такие контрасты напомнили Логена из книг Аберкромби.

Книгу можно растаскивать на цитаты. Ситуационные ходы, выходы и следующие за ними нелепицы потрясают и зачастую дико смешат. Я давно так не проникался героями.

К слову, их похождения и манера взаимодействия с окружающим миром напомнили персонажей из «Сказок темного леса», хе-хе.

Ритм произведения отличный, постоянная движуха. Лишь во второй половине, уже в Венеции, действо чуть застопорилось, но потом пошло снова. Это не смутило. Читать интересно, постоянные сражения, яркий контраст между холодной Европой и жарким Гиптом. Атмосфера прекрасная, действия братьев абсолютно логичны и сообразны их интеллекту. При этом, несмотря на постоянные потасовки друг с другом, Гроссбарты преисполнены любви и верности, своеобразной заботы к брату.

Концовка, конечно, печальна, но это мы понимаем и из названия. Расставаться с героями было искренне жаль. Но черт! Как же они круты!

Прекрасный, просто прекрасный роман.