становление героя

С самой первой главы проза стала мне сильно напоминать «Улитку на склоне» Братьев Стругацких. Очень похож оказался постапокалиптический быт в версии Татьяны Толстой и постаномальный локальный мирок в представлении Стругацких. Вообще, вполне предсказуемо, что проза основывается на постапокалиптической тематике, поскольку у нас на постсоветском, считай тоже в каком-то роде постапокалиптическом пространстве до недавнего прошлого не было авторов, пишуших в этом жанре. Я с моей скудной библиотекой прочитанных книг могу только Стругацких и выделить, можете за это покидать в меня камнями, коли я больше авторов не знаю. Ну а вообще как же так, на западе авторов- постапокалипсистов полно, и кино снимают и даже игры делают, а у нас ниша сравнительно пустует, непорядок. Разумеется, когда я читал «Кысь», в голову приходили серии книг «Сталкер» и «Метро 2033», но это уже относительный новодел.
Так же в голову приходила идея параллельных миров, которую я почерпнул во время чтения «Темных начал» Филипа Пулмана, «Кысь» ни о каких параллельных мирах речи не ведет, но приемы все равно работают, если Прежний мир принять за параллельный: ход истории идет примерно таким же чередом, но в определенных аспектах пути расходятся, одни и те же вещи, предметы или места могут называться похожими, но немного разными словами.
Когда речь зашла об охоте на книги, в голове сразу всплыл рассказ Рэя Брэдбери «451 по фаренгейту», в котором тоже велась охота за теми, кто содержал дома книги, и люди после таких «чисток» обратно не возвращались, поскольку возвращаться то было и не куда, цели правда преследовались разные, тут, чтобы уничтожить, в рассматриваемом произведении наоборот, чтобы спасти это культурное наследие, но ценой человеческой жертвы.
Теперь скажу несколько слов о смысле, который я смог уловить в данном произведении, говорю сразу, положа руку на сердце, это взгляд через личную призму восприятия, и мое мнение ни в коем случае не претендует на какую либо позицию, которую на самом деле хотела донести автор, или на мнения общепризнанных критиков.

Что касается самой идеи произведения, я углядел тут следующее: присутствуют связи с историческим ходом событий, имевшим место быть на Руси на рубеже 10 века. Как известно, в эти времена огнем и мечом крестили Русь, вырезая, выжигая и уничтожая всю «погань». Под уничтожение попадали письменные труды, люди, стоявшие за прежнюю веру, святые места. Не все начисто уничтожали, часть прятали, вывозили далеко, закапывали, ибо в тайне все равно боялись и почитали. Так вот, Прежние, они как не от мира сего в мире нынешнем, они, как волхвы, приверженцы былого, знают прошлое и могут предположить каким будет будущее, как повлиять на ход событий в настоящем ради этого самого будущего. Эдакий ведический подход. При этом они никому насильно его не навязывают, лишь рассказывают о нем, но далеко не все и не всем.
У руля государства люди к их подходу не прислушиваются, не хотят, хотят все на свой лад сварганить, переписать чужие труды, выдав за свои, пропагандируют опасность старых книг, наказывают тех, кто их хранит, а на самом деле сами книги уважают, хранят и переписывают, но уже с другим авторством. Это все равно, что христианские праздники — те же самые скопированные с некоторыми незначительными изменениями с древних языческих традиций торжества.
Один из Прежних желает воздвигнуть идола Пушкину — дань старой культуре и традициям, к которым не должна зарастать народная тропа, чтобы все знали, откуда есть- пошла культура русская. Ну точь-в-точь Пушкин в данном случае олицетворяет славянский чур Велеса, бога мудрости. Очень символично, что в конце книги Прежнего предают огню вместе с идолом и со словами: Хочешь сохранить искусство — попрощайся с Пушкиным. Эту фразу вполне можно заменить на историческую действительность: хочешь встать на путь истинный — попрощайся с «поганью».
Но, как оказывается, Прежнего не берет этот огонь крещения, жизнь не закончена, она продолжается, завет оставлен: изучайте азбуку, не буквы, а именно азбуку, ибо смысл слов начинается с нее. Обратили внимание, как озаглавлены главы книги? Буквицами нашей старой азбуки: Азами Бога Ведаю, Глаголить Добро Есть Жить, вот он, и главный смысл — зрить всегда в корень, ибо буквы есть основа любого слова.
Большинство людей, как это всегда было и будет — слепота, им нужно, чтобы свыше объяснили, как жить следует, а свыше то и сами не знают, как. Строчат одни указы, потом другие, повторяя ошибки Прошлого. Стараются не самостоятельным образом проанализировать прошлое по книгам, а отыскать готовый вариант — Писание, ну, как водится, о Библии речь в данном случае.
Я также слышал, что в настоящее время «Кысь» включена в число произведений, которые проходят в старших классах школы. Не берусь судить, но все же мне кажется, что данная повесть будет несколько тяжеловата для «переваривания» молодыми людьми возраста 17-18 лет. Плюс не всегда приятны обороты с использованием крепких словцов, и кое-где желчный настрой, который автор использует во время повествования. Хотя сам факт, что все-таки можем еще написать что-то относительно сильное, что должно быть человеком прочитано за жизнь, не может не радовать.