становление героя

С вами бывает такое, когда вы читаете книгу и думаете скорее ее закончить, потому что в очереди стоит уже другая книга, которую нужно прочитать и не одна. А когда подходите к последней странице, то не хотите ее закрывать. Хочется, чтобы действие продолжалось, ведь герои еще многого не сделали, многого не сказали. В этом случае книга занимает свое почетное место на полке, где стоят ваши любимые книги, которые вы любите перечитывать или просто перелистывать, вспоминая ощущения и ассоциации, которые рождались во время прочтения.
Вот и со мной такое произошло во время чтения новой книги писателя Яны Дубинянской «Письма полковнику». Я сознательно не прибавляю никаких приставок и составных частей к слову писатель, потому что, по сути, к прозе это не имеет никакого отношения. Яна просто писатель, который пишет хорошую, талантливую, настоящую прозу.
Конечно, в книге соблюден весь антураж фэнтэзи – драконы, иные реальности, принцессы. Но при всей фэнтэзийности мира, он легко узнаваем и читаем. Это мир, в котором мы с вами живем, дышим, боремся, существуем. Кто уж как. Именно поэтому роман Дубинской – настоящая, глубокая психологическая проза.
Один мой друг рассказал о своем тесте на настоящую литературу. Если из книги убрать всю жанровую специфику и там остается нечто большее, то книга эта минимум достойна внимания. Тест, конечно, спорный, но лично я с ним полностью согласен. Уберите из романа «Письма полковнику» принцесс, магический тезелит, Ресурс, драконов, теорию множественных Срезов и вы получите… глубокую психологическую драму. Драму об одиночестве человека в этом мире, драму ребенка, который так и не смог понять и увидеть любовь своего отца и так и вырос в мире, где ей так не хватало хотя бы его желания выслушать и понять. И ведь это только один слой. За ним следуют другие пласты и проблемы.
Многоплановость подразумевает и разность в толковании, прочтении текста. Когда я читал, то подумал, что теорию о параллельных мирах кто только уже не использовал. Ход очень распространенный, особенно в последнее время, но… Я вдруг подумал о том, что мы сами живем порой в разных Срезах, находясь в одной реальности, при этом не понимая друг друга и, порой, даже не пересекаясь. И от этого грустная интонация книги накладывается на прожитый опыт, рождая свои смыслы. Это бывает только в отношении талантливой прозы.
Временами «Письма полковнику» было нелегко читать. А скажите, вам вообще талантливую прозу легко читать? Мы совершенно забыли, что чтение – это не просто «развлекалово», но и мой труд читателя. Я должен сопереживать, думать, анализировать и спорить. Что неоднократно со мной и происходило, пока я читал книгу. А главное я до конца не догадывался о концовке, которая меня ждала. И это тоже немало. А концовка получилась сильной. Она получилась настолько правдивой, что хотелось сказать: «Ну почему именно так?» Нельзя ее назвать трагической, хотя драматическим было все повествование. Но она грустная и в конце стоит многоточие, которое предстоит заполнить самому читателю. И вот с этим мне хочется поздравить автора.