Рецензии не будет. Я просто сообщу, что в детстве читал у пермяка Давыдычева только «Ивана Семенова» — а теперь, после «Лелишны», укрепился в намерении прочитать всё, — и приведу первые строчки текста:
«Лёля Охлопкова, которую все называют Лёлишна, живёт в нашем доме — в третьем подъезде, на пятом этаже.
Ей одиннадцать лет.
Живёт она с дедушкой. Родители её умерли.
Хотели Лёлишну взять в детский дом, но дедушка сказал:
— Не выйдет.
И заплакал. Он ведь очень старенький, и ему совсем не хотелось оставаться одному.
Потом его хотели взять в дом для престарелых, но Лёлишна сказала:
— Не выйдет.
И не заплакала, потому что хотя и была маленькой, да ещё девочкой, но характер у неё был мужественный.
Она сказала дедушке:
— Пойдём-ка лучше купим мороженого.
Так они и сделали.
Сначала им стало весело, однако когда вернулись домой, дедушка опять чуть не заплакал.
— Ты только слушайся меня, — сказала Лёлишна, — и всё будет очень замечательно!
— Ладно, — ответил дедушка, — за меня не беспокойся. Я буду вести себя очень прекрасно.
Он выпил валерьяновых капель (тридцать четыре штуки), прилёг и заснул.
Лёлишна поцеловала его в лоб, вышла на балкон и расплакалась, хотя у неё был мужественный характер.
«Бедный дедушка, — подумала она. — Он ведь тоже сирота. У меня мамы и папы нет, и у него мамы и папы нет. Одни мы с ним остались».
Но долго переживать у неё не было возможности: некогда, забот много. Вряд ли кто из вас поймёт это, разве что некоторые девочки. А кто поймёт, тому и растолковывать не нужно.»
Рецензии не будет. Я просто сообщу, что в детстве читал у пермяка Давыдычева только «Ивана Семенова» — а теперь, после «Лелишны», укрепился в намерении прочитать всё, — и приведу первые строчки текста:
«Лёля Охлопкова, которую все называют Лёлишна, живёт в нашем доме — в третьем подъезде, на пятом этаже.
Ей одиннадцать лет.
Живёт она с дедушкой. Родители её умерли.
Хотели Лёлишну взять в детский дом, но дедушка сказал:
— Не выйдет.
И заплакал. Он ведь очень старенький, и ему совсем не хотелось оставаться одному.
Потом его хотели взять в дом для престарелых, но Лёлишна сказала:
— Не выйдет.
И не заплакала, потому что хотя и была маленькой, да ещё девочкой, но характер у неё был мужественный.
Она сказала дедушке:
— Пойдём-ка лучше купим мороженого.
Так они и сделали.
Сначала им стало весело, однако когда вернулись домой, дедушка опять чуть не заплакал.
— Ты только слушайся меня, — сказала Лёлишна, — и всё будет очень замечательно!
— Ладно, — ответил дедушка, — за меня не беспокойся. Я буду вести себя очень прекрасно.
Он выпил валерьяновых капель (тридцать четыре штуки), прилёг и заснул.
Лёлишна поцеловала его в лоб, вышла на балкон и расплакалась, хотя у неё был мужественный характер.
«Бедный дедушка, — подумала она. — Он ведь тоже сирота. У меня мамы и папы нет, и у него мамы и папы нет. Одни мы с ним остались».
Но долго переживать у неё не было возможности: некогда, забот много. Вряд ли кто из вас поймёт это, разве что некоторые девочки. А кто поймёт, тому и растолковывать не нужно.»
Очень рекомендую.