серийные убийцы

«Культ» — третий роман Константина Образцова, автора «Красных цепей» и «Молота ведьм». Новая работа — всегда риск для писателя: на первых парах легко, подобно старому знакомому, блеснуть новостями да казусами, задать форсу, но едва багаж впечатлений выгрузится, остаётся ментальный Герасим с извечным: «А вот это я вам тоже уже рассказывал?» — и возводятся в книжных бастионы из циклов, где том второй зачат копиркой от первого.

К счастью, Образцов — из числа добросовестных писателей, адептов светлой стороны литературы, ставящих качество на вершину пирамиды приоритетов, а потому и романы автор создаёт разные: мрачная сказка «Красные цепи», «Молот ведьм», вестник средневековья, «Культ» — современная притча о расплате за попытку подчинить реальность.

По сути, каждая книга Образцова художественно оформляет авторские размышления: первая исследовала цену бессмертия, демонстрируя, что лучше остаться человеком и умереть, чем пасть на дно и прозябать на окраинах в канавах нескончаемой жизни; вторая показала, сколь значимо думать самостоятельно, не покоряясь чужим мнениям и идеологиям; третья посвящена культам в самом широком понимании этого понятия.

Каждый герой романа слеп к чужим мировоззрениям, потребностям, мнениям, и покорён современным идолам, культам: карьере, распутству, пьянству, горделивости, страху, компьютерным играм — тем сферам, достижения в коих считаются персонажами чем-то наиболее значимым в жизни. Каждый здесь говорит на своём языке и точно знает «как правильно», а потому невосприимчив к воззрениям других, зато смог бы решить все беды, появись достаточная для этого сила.

И вот — сила появляется. Восстают из прошлого архетипичные образы джинов или обезьяньей лапы, облачённые в промозглую, сумрачную мантию прозы Образцова. Что преподнесёт могущество людям? Хватит ли предусмотрительности и дальновидности, чтобы диктовать реальности собственный сценарий, или она, как безупречная многогранная структура, ответит на любое вмешательство — хоть научное, хоть мистическое — ужасающими последствиями, выбрав самые кровавые пути для исполнения чужих желаний?

Автор позволяет заглянуть в голову каждого героя, чей внутренний мир детально раскрывает перед читателем, но эта чуткость к чужим настроениям отнюдь не равна принятию воззрений персонажей. Образцов чётко разграничивает симпатию к действующим лицам романа, как личностям, с негативной оценкой их личных культов, устремлений и способов, которыми жаждущие справедливости пытаются этой самой справедливости добиться. Будь ты хоть на 100% хорошим человеком, в роковой момент, следует поступить правильно, поскольку судьба не прощает потворства слабостям, сделок с совестью и поверенными дьявола.

Особенно ироничным в связи с этим выглядит двоякое преподнесение мистики — её присутствие не аксиома, а вероятность, принятие или отвержение коей предоставляется читателю — так вот, интересным выглядит следующий ход: герои, возомнившие использовать некую консоль жизни, по сути, обладают не большими возможностями, чем у остальных людей. То есть убеждённость в присутствии внешней могущественной силы лишь вселяет уверенность, играя роль плацебо. Действия людей, пусть и совершённые во славу идола оказываются единственным движущим механизмом реальности. Тут обнаруживается та самая грустная ирония: выбор для персонажей — пустышка, и, переступая на тёмную сторону, человек гарантирует себе не внешние, как ожидалось, а внутренние изменения, причём исключительно деструктивного характера.

Контрастом к участникам основной фабулы выступают уже знакомые по «Молоту ведьм» персонажи, чей выбор произошёл обратным образом — от тёмного к светлому, и им, как более зрелым личностям, предстоит вступить в схватку с могущественным соперником — собственным прошлым. Примечательно, что действующие лица здесь, сохраняя преемственность, взрослеют психологически, меняются в характере и избирают иные жизненные приоритеты. Отсюда ясно — герои Образцова — это сотканные из букв организмы, наделённые душой, способные развиваться, достраивая составляющие характера, как может сделать любое реальное существо.

Именно из-за этой глубины мысли на обложке книги находится непонятная скромным на ум людям надпись «Интеллектуальный триллер», заставляющая недалёкого человека горько выть, аки вампир от распятья или тот его незадачливый сородич, которого со страху угораздило перекреститься, завидев фото Уэсли Снайпса.

«Культ» одаряет читателя множеством любопытных персонажей, без акцентирования на том, расположены они на стороне тёмных или светлых фигур доски художественного произведения. Образцов учитывает, что каждый может ходить по воде в глазах одного человека, в то время как другой назовёт это мытьём ног в грязной луже. Все здесь борются за счастье в рамках своего понимания, со скидкой на личные моральные установки, и никто не позиционирует себя, как злодея — так происходит в жизни, а потому правильно отражать это явление в литературе.

Сюжет выстроен вокруг последствий находки древнего капища и несколько раз удивит читателя лихими поворотами. Образцов — мастер сплетать различные нити повествования, а потом, ловко их развязывать одним финальным рывком. Читателю стоит рассчитывать на увлекательное и захватывающее повествование. Причём, любопытно, что перебивающие друг друга эпизоды становятся всё интереснее, и каждая предыдущая интрига буквально меркнет перед новыми лавинами событий, откуда уже торчат лыжные палки кошмара, поджидающего на пике, в кульминации произведения.

Язык на этот раз намного динамичнее, чем в ранних работах, хотя мрачная тональность сохранена. Благодаря стилистическим нововведениям, роман читается быстро — книгу можно без труда осилить за пару дней. Однако автор по-прежнему узнаётся своими красивыми метафорами и изящностью слога. Текст набрал обороты, но остался качественным, образным, ажурным. Особенно подкупают описания бури и морские пассажи, которые вызывают желание увидеть нечто более объёмное о штормах, плесках, парусах, грозах из-под того же пера.

Уже упомянутая мистическая составляющая раскрыта в достаточной мере, причём с потрясающей бережностью и достоверностью. Образцов — тот автор, у которого следует учиться создавать чудовищ. И всё же сверхъестественное здесь — средство для выражения более значимых и сильных идей, чем обычно ожидают от триллера, а потому «Культ» — удачная попытка возвести данное художественное направление в нечто выходящее за рамки представлений о развлекательной литературе.

Тем не менее, роман не пытается утомить излишней серьёзностью или интеллектуальностью. Формально он следует нормам отличного триллера, щедро разбавляя его первоклассным юмором и самоиронией произведения. Так что читать можно двумя способами: напрямую, наслаждаясь историей и подачей, либо углубляясь в авторские мысли, намёки и посылы — и если избрать второй путь, будет повод поразмыслить над поднимаемыми писателем вопросами, соотнести свою и его точки зрения, дать оценку поступкам героев, исходя из собственных соображений.

Нельзя также пройти мимо того, как блестяще описал Питерский автор небольшой городок: наличие общих знакомств, альтернативных названий популярных мест, некой местной культурной оболочки, менталитета. Не каждый провинциальный писатель смог бы столь же убедительно передать атмосферу родной глубинки.

«Культ» — отличное произведение, демонстрирующее высокий уровень писательского мастерства. Роман можно рекомендовать, как искушённым читателям, ищущим книгу с наличием художественных достоинств, так и тем, кто просто хочет скрасить время интересной историей.