психологические детективы

Не будем сейчас касаться паноптикума маньяков и глубин преступного разума, всё многообразие которого разворачивают на страницах своих книжек ловкие писатели. Лучше обратим свой взор на противоположный берег. И что же мы видим, господа и прекрасные дамы? Борцов со злом. Отважных детективов и пытливых психологов, которые идут по следу, то и дело принимая неравный бой. Эта публика — борцы — заслуживает отдельного внимания. Кажется, авторы триллеров соревнуются не только в изощрённости злодеев, но и в разного рода отклонениях у своих главных героев. Депрессивный, помятый детектив, не дурак выпить а ля Харри Холе — это уже классика жанра, никого не удивишь. В ход идут различного рода... скажем так, острые углы. Все персонажи, стоящие на стороне закона, или сами немношк психи, или бухают, или в разводе, или теряют память. Абсолютно ничем не примечательный герой, этакий милаха без драм в душе и в голове — это уже нечто из ряда вон. Как раз такое исключение составляет главный герой детективов Фред Варгас — комиссар Адамберг, — меланхоличный дядька, который, в общем-то, тоже со странностями... Кхм.
Получаем правило, обязательное к исполнению: главный герой должен быть с изюминкой, чтобы запоминался, вызывал сочувствие и полюбился читателю. Иногда эта его изюминка оказывается особенно вычурна или чертовски обаятельна (в эту толпу — всех сериальных детективов: эмпатов, мрачных философов, гениев со скрипками и тому подобных). Но есть всё же грань, за которой любое «отклонение» кажется высосанным из пальца. Не знаю, как это объяснить. Интуитивно чувствуешь и всё тут. На банальном уровне верю/не верю. Прожил свою роль или просто отбыл повинность.
С героиней триллера Тилье у меня было то самое печальное ощущение «не верю». Отсюда и общий фон впечатления — без восторгов.

Абигэль Дюрнан — психолог, оказывает посильную помощь следствию и с детства страдает нарколепсией. Недуг сей сопровождается приступами катаплексии. Много «псий» должно насторожить, но нарколепсия ведёт за собой периодическую потерю мышечного тонуса (человек при этом сохраняет ясность мышления), так что вот такой дуэт получается. Собственно говоря, об этом написано в цитадели знаний — википедии хддд — и у меня сложилось ощущение, что Тилье тоже решил ограничиться, а, возможно, вдохновился первым абзацем из определения.

Имея такой диагноз (болезнь прогрессирует), Абигэль практикует как психолог и, повторюсь, оказывает помощь следствию. А новое дело, в которое она впряглась, крайне пакостное: маньяк похитил троих детишек и сообщил, что «будет ещё четвёртый». Для каких-то своих мрачных, грязных дел ему нужно ровно четверо детей. Никто не понимает, где пропавшая ребятня, что с ними делает злодей, только лишь с определённой периодичностью в лесу находят приколоченные к деревьям чучела — детскую одежду похищенных, набитую соломой с мешками на «голове», на которых маркером нарисована страшная морда. Команда, расследующая дело, прозвала похитителя «Фредди», потому что одежда на чучелах каждый раз оказывается разодрана будто бы когтями Фредди Крюгера. Маньяк не оставляет следов, коварен и неуловим. Играет с детективами и откровенно издевается.
Для Абигэль происходящее приобретает неожиданный оборот: многое из того, что происходит в процессе расследования, оказывается связано лично с ней. С её прошлым и настоящим. Ощущение, что злобный монстр где-то здесь, совсем рядом, прямо за спиной. Во многом работа Дюрнан осложняется болезнью — да, меня тоже посетил вопрос: может ли человек с таким диагнозом быть допущен к столь серьёзной работе? — её постоянными провалами в царство странных снов.
Реальность сдвигается и Абигэль начинает постепенно терять ниточку: что правда, а что сон? Как отличить зыбкость пугающих образов от плотности обычного существования? В дело идут иголки, которыми она колет себя. Сигареты, которые она тушит о свои руки. Рисует карту шрамов, ставит болезненные зарубки, чтобы не провалиться и не потеряться окончательно.
Во снах к бедняжке, кроме кошмаров, придут и ответы, отголоски и подсказки. Но водоворот затягивает глубже и она запутывается.
Отдельной нитью, вплетённой в этот клубок, станет гибель её отца и дочери в автомобильной аварии зимней ночью. Но поразительное дело: она ведь тоже находилась с ними в той машине и осталась жива. Более того, даже не получила серьёзных травм. Эта загадка не даёт ей покоя — слишком много странного произошло вокруг трагедии да ещё и «Фредди» поблизости ошивается — и Абигэль начинает «копать», постепенно приходя к выводу, что отец скрывал нечто очень важное. Сделаю лирическое отступление и скажу, что лично я сразу поняла, что именно важное скрывал отец. Впрочем, отдам должное Тилье — ему удалось кой-чего накрутить и запутать.
Расследование тайн отца, тяжкое бремя от двойной потери и дело «Фредди» переплетается в итоге в тугой узел, где сонные видения будут неотличимы от происходящего наяву, пласты реальности поплывут и работа над делом для Абигэль превратится в суровое испытание, о котором она и помыслить не могла.

Что понравилось: итог/финал/истину хочется увидеть здесь и сейчас, происходящее увлекает и держит в определённом напряжении. Читаешь, что называется, запоем. Первая половина книги, когда действие набирает обороты, удалась значительно лучше.

Что не понравилось: неслабый такой налёт надуманности. Как вычурный узор: если у главного героя должна быть болезнь, то нечто заковыристое. Не менее вычурной показалась связь в «деле отца» и «деле Фредди». Спойлерить не буду, но там было связующее звено. И это звено оказалось слишком уж... Честно? Я не понимаю, как так можно вообще. Впрочем, мы видим всё только глазами Абигэль, и от этого многое остается за кадром. Поэтому, когда в последних главах напряжение стало нарастать, появилось ощущение, будто автор дописывал книгу с мыслью «ведь надо как-то обосновать» и вложил в уста персонажей «объяснительные речи». Не получилось цельной картины. Плюс некоторая нарочитость ради усиления эффекта сделала своё дело. В итоге ощущение нереальности крепко перечеркнуло положительные впечатления.
А окончательно добил финальный монолог маньяка. Этакий выход из-за печки: встал на табуреточку и нет, верёвку мылом не намылил, а выложил все свои карты. Когда персонаж (и не единственный в этой книге) принимается объяснять свои действия, прямо-таки топором рубит, это край.
Как ни странно в плюс тексту не пошла «лента времени». Дело в том, что основные события происходят в период с 05.12.2014 (ночь аварии, где погибли отец и дочь Дюрнан) по 24.06.2015. И каждая глава, ежели время смещается, снабжена такой стрелкой на которой отмечен конкретный день. Время в книге Тилье движется скачками, как взбесившаяся лошадь, то в бок кидается, то перепрыгивает через ограду, то начинает бежать назад. События хронологически перепутаны; мы видим Абигэль сразу в нескольких временных пластах, которые в итоге должны сойтись в одной точке — 24.06.2015 — и стать единой картинкой, а не просто набором паззлов. Мне показалось излишним устраивать эти скачки, потому что в большинстве эпизодов текст читался как цельная история. Ну или просто можно было запутаться.
Насчёт мотивов самого маньяка тоже нет смысла спойлерить. Скажу только, что нарастающее напряжение не соответствует финалу. Ощущение, что автор резко сменил курс. У меня по крайней мере. Всё крайне субъективно.

Эта книга — идеальная жертва для экранизации. Как фильм я происходящее в тексте отлично вижу, но у меня не сложилось симпатий с главной героиней — образ в сущности блёклый, есть фасад и какие-то штрихи, — поэтому она как раз и была «девочкой без лица».
Конечно, жанр триллера и/или детектива нечасто может похвастаться качеством образов и описаний, там на другом выезжают. Но всё же у Тилье есть интересные моменты. Взять, например, его «Головокружение» или «Головоломку», которые на фоне «Сновидения» выглядят более выигрышными. Особенно «Головокружение».
Данный же триллер оставил ощущение не подделки, нет... Скорее, ощущение, что со мной говорят громче, чем мне бы это понравилось. Я хочу убавить звук и послушать приглушенный шелест холодных волн, а мне назойливо включают на полную катушку какую-то музыку.