портрет эпохи

Было у меня такое не особо игровое в компьютерном отношении детство, но все же я поигрывала в две игры. Одна из них-герои 4 (кто играл, не видел никакого сходства с некоторыми персонажами Терри Пратчетта? По мне так это было как будто ночью игра оживала и у нее начиналась своя, Анк-Моркпоркская жизнь). Вторая игра-Caesar III (Цезарь 3),где надо было строить, налаживать быт, развивать культуру древнеримского города. Поэтому первые страницы "Камо грядеши" унесли меня в ту игру, наполнив мысли наиприятнейшими воспоминаниями... Детство вот,правда, закончилось, подобные игры не для меня, поэтому не так давно я открыла для себя игру про зомбиков против растений :-) Эх,была бы книжка, которая была бы аналогом третьей игры в моей жизни, я бы почитала,но чо-т писатели не пишут такой бредятины (представляю себе этот опус:"Зомбик подошел к ромашке и начал ее жевать, щедро поливая все вокруг слюнями, за это кукуруза с пращой влепила ему в жбан куском масла, но храбрый зомбик доел ромашку и пошел в дом доедать хозяев. Вау,а не литература). Ну ладно, это у меня такое длинное введение, тк писать рецензию на ТАКУЮ книгу-дело нелегкое, сложно выразить свое отношение в достаточно сжатой форме.
Для меня книга целиком была как будто балансирующей на некоей грани, причем во всем.
В процессе чтения я несколько раз сменила о ней мнение. Поначалу, как я уже и говорила, книга пробудила во мне приятные воспоминания. При этом автор очень точно, почти щепетильно, описывал малейшие детали пейзажа, интерьера, быта, людей, так что возникало чувство полного погружения, как будто читателя просто затянуло в книгу. Поэтому чувство "легкой приятности" сменилось удивлением и почти благоговением. Потом началась какая-то религиозная ерунда, занявшая ведущее место среди тесно переплетающихся тем (об этом поясню чуть ниже), и мое вдохновение этой книгой закончилось, теперь она вызывала уже почти отвращение. Затем, хоть тема религии и оставалась ведущей, я изменила свой взгляд потому, что по-другому эта книга не могла быть написана, она должна быть именно такой, как бы читатель ни относился к религии. Отвращение ушло, уступив место сдержанной вежливости, затем одержимости этим произведением, а потом и восхищенности. В конце возникло то же приятное, словно ностальгическое чувство, с которым я начинала читать. Итак, книга продержала меня на грани моего восприятия на протяжении всего произведения, при этом ни разу у меня не пропал интерес к происходящему, сюжетная линия ни разу не потерялась за пышными и ветвистыми описаниями, а всех героев я до сих пор помню как своих ближайших знакомых. В конце к восхищению книгой сразу добавилось восхищение той гаммой чувств и эмоций, которые я испытала в процессе.
Пограничное, переломное состояние чувствовалось и в гуще происходящих событий: это время, когда девушка позволила сделать выбор вопреки мужской воле; когда молодой военный, впервые столкнувшийся с отказом, упивается сначала этим чувством (симпатия, беспомощность, жажда трофея и победы,ну и интерес, тк крылатая фраза "Чем меньше женщину мы любим, тем больше нравимся мы ей" работает и в обратном направлении), а потом и вовсе становится открыт для эмоций, чувств, веры; когда в одном городе столкнулись несколько религиозных учений и люди не знали, во что и как верить; время, когда человеческая жизнь не стоила ничего, но начинала приобретать бесценность.
Такое же пограничное у меня отношение к религии. Ее я считаю лучшим приемом для управления государством,а в особенности христианство. Чем, как ни верой, можно усмирить десятки, сотни, тысячи людей? Взяв в оборот бедноту, то есть подавляющее большинство, сказав, что все их муки окупятся в ином светлом мире после смерти (и это людям, которые верили в загробную жизнь), пустив для верности слезу и рассказав пару историй про чудо,на выходе получаем толпы надеящихся и верующих, которые еще и агитируют других людей. Да и момент для новой веры весьма удачен-верхи уже не могут, низы уже не хотят, в государстве близится раскол, надо приложить лишь немного усилий.
Отношение к героям, народу тоже нетривиальное. Их действия продиктованы эпохой, и в наше время они кажутся кощунственными, варварскими, раболепными, фанатичными. Никаких отрицательных чувств, впрочем, к героям не возникло, даже, вернее, тем более, к Нерону. Эта фигура у меня, наверное, больше всех вызывает жалости и сожаления. Ведь его поведение слеплено заискиванием его ближайшего окружения и толпой, желающей хлеба и зрелищ. Да и народ всегда достоин и заслуживает своего правителя. Единственная фигура, которая безо всяких колебаний была мне симпатична-это Петроний-истинный человек эпохи, достойно лавирующий среди убогости и грязи, оставаясь гордым, независимым, почитаемым ценителем искусства и прекрасного в целом. Он умеет находить свое маленькое счастье во всем, ценит жизнь и наслаждается ею,при этом у него редкий исключительный ум и высокое положение при Цезаре...
Это даже не сотая часть того,что мне хотелось бы сказать о книге,она заслуживает бесконечно толстых великих трудов философов и рецензиатов, но я скромно ограничусь своим восхищением и пятью звездами из пяти.:-)

За совет большая благодарность Merkurie
Флешмоб 2014, 4/80