Отечественная война 1812 года

Комментарий к книге Князь Трубецкой

Avatar

tkukina2012

какая бездарность!

прочитала отрывок и стало безумно мерзко от слова, стиля, лексики. если уж беретесь за дореволюционную тематику, то и говорить(писать) надо уметь. почитайте мемуарную литературу. язык прост и величественный. а здесь – бульварная книжонка , рассчитанная на мало грамотных продавшиц.

Далия Трускиновская, Вячеслав Дыкин, Рижский редут
Александр Золотько, Роман Злотников, Князь Трубецкой
Валентин Пикуль, Каждому свое
Алла Бегунова, Тайна генерала Багратиона
Сергей Шкенёв, Диверсанты Его Величества. «Рука бойцов колоть устала…»
Александр Широкорад, Бог войны 1812 года. Артиллерия в Отечественной войне
Александр Васькин, «Москва, спаленная пожаром». Первопрестольная в 1812 году
Александр Андреев, Максим Андреев, Бородинская битва 26 августа 1812 года
Николай Свечин, Московский апокалипсис

Рецензия на книгу Князь Трубецкой

Avatar

Corell

Странная книга.

С одной стороны, в художественном плане, она довольно неплоха. Куда лучше того дикого трэша, что в последние годы издаётся под фамилией «Роман Злотников». Но с другой, тут вместо привычного, добротного злотниковского сюжета какое-то насилие над логикой и здравым смыслом.

Вся книга это буквально три с половиной без меры растянутых эпизода, густо приправленные чернухой и тягостными раздумьями весьма неприятного персонажа, который одной рукой вознамерился историю переписать, а другой беспрерывно чешет голову на тему «я очень сильно хочу изменить историю, но если её изменить, она же изменится!».

Именно этот, с позволения сказать, «внутренний конфликт героя» вынесен в центр сюжета.

Я такой нелепицы откровенно не понял:

автор не поленился изобразить довольно смутную второстепенную сюжетную линию, про то, что герой послан в прошлое некими «Старцами» с великой миссией. Серьёзные дядьки, в силах которых «пронзить пространство и уйти в прошлое», долго готовили его к попаданству, путём душеспасительных бесед о нужном и должном, но в результате гора родила мышь. Герой всю книгу откровенно тупит, откалывает выходки одна дурнее другой, потом терзается содеянным, и к концу тома (который явно не последний) наконец вываливает на читателя очередную порцию нравственных терзаний, из которых следует, что душеньке Трубецкого крайне некомфортно посреди замешанной собственными руками кровавой каши, как жить дальше он не знает, но будет продолжать всё то, что творил с самого начала. Вот.

В общем, если Золотько хотел уйти как можно дальше от избитых самиздат-шаблонов про попаданца на войне, то это он смог. Вот только то, к чему автор пришёл, ни разу на что-то удобоваримое не тянет.

Боевики
Детективы
Детские книги
Домашние животные
Любовные романы