Ольга Соломатина

Я автор Альмы. И хочу вам рассказать о работе над книгой. Самое важное для меня событие убегающего 2018 года – дописанный роман. Моя дорогая Альма, к которой я шла семь лет.

Alma в переводе с испанского «душа», но когда я придумала сюжет я о жизни в Испании еще совсем не мечтала. А когда родилось имя главное героини, я совсем плохо знала испанский, чтобы понять, что ко мне пришла чья-то душа и требует, чтобы я рассказала ее историю.

Когда львиная доля работы позади, расскажу на какие периоды я ее теперь разделяю. Возможно, это поддержит вас, если вы только примеряете на себя роль писателя и робко всматриваетесь в историю, которая хочет появиться на свет через вас.

Ранее утро 1 января. Заснеженная ледяная Москва, я еду домой в машине с детьми, играет финальная ария оперы Carmina Burana. На пересечении Тверской и площади Белорусского все машины останавливаются, включился красный. И только одинокий серый фольксваген медленно по льду плывет дальше. И также медленно ему в бок въезжает зеленый форд.

Мужчины как в замедленной съемке выходят из своих автомобилей и с недоумением смотрят друг на друга.

Неловкое неосторожное движение иногда может изменить планы на день и даже целую судьбу. Такая мысль поселяется в моей голове и не отпускает. Я веду личный дневник и иногда пишу куски, которые войдут потом в текст.

Через два года в ноябрь я оказываюсь с будущим мужем в Люксембурге. Я приехала по приглашению правительства герцоства писать о нем путеводитель и потрясена насколько необычно устроена его столица и жизнь в нем.

Город живет на разных этажах, первом и 12, 3 и 34 этаже, которые соединяют 111 мостов. Под мостами русло давно высохшей реки, здесь дома самых богатых людей мира. И однажды самый высокий мост герцогства и Европы становится любимым местом для… самоубийц. Которые падают в сады на Рождество и вечерами воскресенья, в последний день лета… Потому что в дни накануне люди теряют надежду. А самоубийцы – люди, которые отчаялись найти поддержку, родную душу. Эти знания так поражают меня, что я начинаю придумывать истории про людей, которые разными путями пришли на мост.

Пока еще истории живут только в моей голове, я их не записываю.

Проходит еще чуть больше года и вот в гостиничном номере в Валенсии я пишу на листочках план будущего романа. Приклеиваю их на стену и листочки занимают половину просторной комнаты. Ветер из распахнутого окна их раскачивает. Я смотрю на бумажки с моими каракулями несколько дней. Горничная считает меня сумасшедшей и здоровается с опаской. Перед возвращением в Москву, я снимаю листочки со стены, аккуратно складываю в ежедневник и отказываюсь писать. Потому что понимаю, что работа займет много лет жизни.

Весной следующего года в мае мы живем в доме в апельсиновом саду. Здесь нет интернета, но воздух пахнет цветами, я смотрю на горы в виноградниках, когда готовлю по вечерам ужины. И я сдаюсь – выбираю одну из трех линий и пишу первый черновик.

На год-полтора меня затягивает рутина, воспитание детей и только когда самолет приземляется в аэропорте Лос-Анджелеса меня вдруг накрывает ощущением «почему же и нет?!». Все рождественские каникулы на Западном побережье я пишу, правлю и снова пишу. Возвращаюсь в Европу и снова не понимаю – зачем тратить столько времени и сил на текст, который непонятно кому нужен?

Летом 2017-го я иду с детьми в Путь Сантьяго – это одно из трех величайших паломничеств. Место силы, тропы, по которым до нас прошли сотни тысяч поломников со времен Средневековья, где происходит чудеса и нужно внимательно смотреть по сторонам и вглубь себя, чтобы прочесть знаки. И я прошу знак – тратить мне на Альму время и силы или хватит уже. Она уже Альма, да, и занимает столько места в моих утренних страницах, что непонятно о ком я пишу больше – о ней или о себе.

На обратном пути мы останавливаемся на случайной заправке, каких сотни на дороге от Мадрида до Валенсии, я вхожу в обычное маленькое здание из пластика и стекла, и первое, что вижу – бутылку белого вина с названием Alma… Не видела такое не раньше, никогда позже потом. И я перестаю дышать от неожиданности и внутренне киваю, святому Сантьяго с благодарностью.

Но еще год книга живет только в моей голове. Я не расстаюсь с 16 листочками, на которых кратко изложен сюжет. Я перебираю их время от времени, что-то добавляю, но больше вычеркиваю, удаляю, выбрасываю.

Этим летом мы снимаем дом в горах около Валенсии. Темный, уютный, как огонь в камине в ноябре, с огромным садом и по утрам на рассвете меня будит пение птиц. Ко мне перебирается жить соседский кот. Каждое утро какая-то сила поднимает меня до пяти утра, когда даже солнце еще дремлет за горами и не дает снова уснуть.

И однажды я сажусь в кабинете за тяжелый дубовый стол, кот укладывается на колени и я понимаю: здесь будет дописана Альма. И теперь каждое утром – целый месяц мы проводим с ней время вдвоем, а потом уже рутинная работа и семья, и море, и дети.

Иногда в выходные я пишу по восемь часов в день. Новые герои вдруг сами появляются на страницах, а старые преподносят сюрпризы, но я чувствую, что финал близко. И тогда я решаюсь завести в Телеграм канал «Я – Альма». И его читатели, их отклики становятся для меня маяками, когда корабль бредет в гавань в ночи в густом тумане и команда валится с ног от усталости, но гребет. Я вам безмерно благодарна потому что если бы вы бросили читать, я бы перестала писать.

В середине августа я дописала, а затем снова переписала финал. Наступает внутренняя тишина. Я чувствую, что Альма – мой Эверест, самое важное, что я написала за последние годы, а может быть, за всю жизнь.

У меня появилось столько сил и радости! Моя голова освободилась от истории, которая упорна хотела быть рассказанной. И чтобы ее впустила в мир именно я.

Потом с художником мы долго подбирали оттенок цвета для обложки. Я хотела, чтобы он точно повторял цвет на этикетке вина, которую я увидела на пути Сантьяго. Оказалось я ищу цвет… Tiffany.

Что я знаю теперь, спустя 7 лет работы над книгой, чего не знала раньше?

– БОльшая часть работы писателя происходит не за письменным столом, а в его голове, снах и фантазиях.

– Книга может писаться и год и три, и семь, не нужно себя ругать за то, что не можешь закончить рукопись в придуманный срок.

– Мне помогло быстро писать, когда я представила, что эту книгу никто не прочитает кроме меня и так я сбросила внутреннюю цензуру.

– Не пытайся написать потрясающую историю, не шлифуй сто раз каждую сточку, просто расскажи историю так, как ты можешь сейчас. Это лучший совет, который я услышала во время работы.

– Книгу придется переписывать снова и снова, это нормально.

– Когда поставишь последнюю точку, нахлынет столько сил и энергии, что это кажется просто невероятным.

– Теперь я думаю, что все предыдущие мои книги, моя помощь в написании другим авторам, курсы для писателей, сотни прочитанных учебников по драматургии – все это было только для того, чтобы дописать Альму.