Миры Макса Фрая

Если накхи и правда существуют, я требую у них назад то, что было у меня украдено. Я не готова делиться, не готова падать в холодную вечность погасшим угольком - нужно хотя бы на миг осветить стены колодца. Без силы, скрытой в чистом, остром восприятии невозможно ни писать, ни рисовать, ни смотреть людям в глаза. Жалуясь день за днем я становлюсь жертвой накха и в то же время, в своем стремлении двигаться дальше и создавать истории, я и сама немножечко накх. Это волнует, ты как будто вступаешь в игру, только это жизнь.
Любовь у Фрая уютная, домашняя, простая, несмотря на всю фантастику, которая окружает ее. Я бы с удовольствием прожила бы несколько жизней, составленных из таких вот вечеров на кухне за вкусным кофе и интересными историями. Конечно, книга вдохновляет и на подвиги, и на внимание к каждому моменту, и конечно она о любви. Возможно она так и осталась бы для меня любовным романом, нанизанным на фантастический и жизнеутверждающий сюжет, если бы не ее окончание. Герой получает шанс не просто красть чужие жизни, но прожить все возможные вероятности собственной судьбы. Первые несколько сотен жизней он неудержимо хохочет. Я как будто слышу этот смех прямо сейчас. Кажется, именно так смеялись все просветленные. Мы могли бы жить также неудержимо смеясь, если бы открыли в себе наблюдателя. А существо, от имени которого рассказывается последняя глава, - и автор, и Бог, - придает дополнительное измерение всему, что случалось до этого. Только когда оно появляется я начинаю по-настоящему думать о любви. Любить значит смотреть в душу другого и проживать все его вероятности как свои собственные, когда между тобою и им нет разницы. И существо также не видит этой границы, а значит соткано из любви и не важно кто кому снится, и кто является кем. Чудо, что искру любви в нем поддерживает любопытство, чудо, что любовь его не похожа на человеческую и суть ее в том, чтобы помочь переступить за черту, выйти за собственные границы.
От книги остается ощущение вечности и игры. И звук далекого неудержимого смеха.