книги и чтение

Пожалуй, для начала цитата: «И литература пишется для того, чтобы развлекать? – Совершенно верно. Читать без наслаждения глупо» (из интервью Джона Уильямса). Я застрял на глаголе «развлекать»; раз-вле-кать. Разбирать, раздирать, раздвигать – во всём этом есть желание залезть во внутрь. Крепкие мужские глаголы. А как же тогда «развлекать»? Женщины на сайтах знакомств часто пишут: весёлого, общительного, с чувством юмора. Зануда, пойди вон! Они, как бы, призывают: раз-влеки меня. Из-влеки из меня. У-влеки меня. Создай увлчение, а если сможешь, то и влечение. Развлечение и влечение – это разное. Развлечение – это влечение на раз, само по себе влечение – это на много. И это не статья про межполовую лингвистику! Это касается всего. И сейчас я это докажу.

Уильям Стоунер (по нашему значит Каменев, прости господи) поступил в университет Миссури в 1910 году. Родом из бедной фермерской семьи, где копеечка к копеечке на будущую учёбу сына, на сельхоз факультет, и тогда может его знания помогут выжать из этого скудного куска земли чуть больше урожая. (Земля как камень, отсюда, наверное, и пошли Каменевы.) Но на втором курсе Уильям у-влек-ся. Английской литературой. Суровая деревенщина вслушался в сонет Шекспира. Потом его глаза долго смотрели в его же ладони. Нить взгляда зацепилась за родные мозоли. Эта сцепка как пуповина держала его душу, проснувшуюся вдруг. Произошло из-влечение. Из-за парты он в-стал другим человеком. Железнодорожные стрелки перещёлкнуло и Уильям покатил по жизни в совершенно не том направлении, как оно предполагалось изначально.

Это, вкратце, начало романа уже упомянутого Джона Уильямса «Стоунер». Стоунер – человек, который продал свою душу богу Слова. После факта продажи пройдёт ещё вся жизнь. Будет несчастливый брак и относительно счастливая любовь, долгая преподавательская карьера, болезнь и смерть. В мире случится две страшные войны. Но Стоунера это, честно говоря, не особо то и волнует. Он живёт как бы на фоне мира. Им с миром друг на друга немного наплевать. Временами мне хотелось кричать ему: «Ты что творишь!» И при этом я понимал. Пребывание Стоунера в «здесь и сейчас», на котором мы с вами зациклены, сведено к минимуму. Душа то уже продана! Его здесь нет.

Уильямс – американский писатель из второй лиги середины двадцатого века. Он написал и издал «Стоунера» в 1965 году. Книга направилась прямиком в страну читательского безразличия. Уже после смерти автора в двадцать первом веке роман прочла небезызвестная Анна Гавальда, была потрясена, перевела на французский. Книгу издали с её коротким предисловием «Стоунер – это я». Отсюда начался успех романа. Формула «Стоунер – это я» стала новым культурным кодом. (Отсюда, кстати, пошли «Шарли – это я» и прочее, вплоть до мемов). Каждый примерял на себя Стоунера.

Почему роман, спустя только сорок лет после издания, был оценён по достоинству? Это тема для целого культурологического исследования. Моё мнение таково. Последняя на сегодняшний день суб-культура, которая захватила целый мир – это хипстерство. Слово старое, ещё битниками придуманное. Хипстер – человек, помешанный, прежде всего, на развлечении и влечении к искусству. Новая академическая музыка и афробит, Саша Соколов и Умберто Эко, Рем Колхас, Мейерхольд, Вуди Аллен и ещё, и ещё - круг увлечений этих умненьких юношей и девушек невозможно замкнуть. При этом общественная жизнь и карьера их мало интересуют. Уильям Стоунер – это икона хипстеризма и, конечно, это антигерой для США 1965 года. В чести были другие ценности. А сегодня мир устал. Поэтому хипстеры, и Стоунеру здесь самое место.

Я читал эту книгу и тоже примерял. Но личина Стоунера на меня не лезет. При этом в голове отчетливо всплывает вот какая картинка. Я вижу её, седую женщину без определённого возраста, стоящую перед нами - вторым курсом исторического факультета провинциального пед ВУЗа. Она смотрит куда-то поверх наших голов и произносит примерно следующее. «Конечно, Чосера я бы рекомендовала читать вам в оригинале. Но будьте осторожны. Это ещё дошекспировская Англия. А значит и язык дошекспировский, народный». Я сидел и думал: «Женщина, вы вообще, о чем это здесь? Где мы, а где Чосер в оригинале?» Я тогда ещё не понимал, что человек сам выбирает, в каких мирах он проживёт свою жизнь. Можно кропотливо и безуспешно растить свой кокос и нервничать из-за этого, а можно и по-другому. Вот Наталья Александровна Богодарова ( та седая женщина, мой учитель по средним векам) и Уильям Стоунер могли по-другому. Важно поймать и не сопротивляться влечению. Попробуйте. Вдруг Стоунер – это вы?