китайская литература

Новый роман Лю Чжэньюня о чиновниках и народе

Как человек, много лет изучавший современную китайскую литературу, признаюсь, что прочитала книгу почти на одном дыхании, что говорит о мастерстве переводчика и автора. Когда само произведение слабое – отточенный перевод его не спасет. В романе «Я не Пань Цзиньлянь», опубликованном в 2012 году, в полной мере проявился талант Лю Чжэньюня как сатирика. Часто используемый им композиционный прием можно описать поговоркой из этого же романа «из семечка вырос арбуз, из муравья слон»: мелкое незначительное событие (в данном случае это развод деревенской пары) обретает размах дела государственной важности, а неутомимая жалобщица Ли Сюэлянь становится ночным кошмаром чиновников всех уровней в своей родной провинции. Абсурд и гротеск – излюбленные приемы китайского писателя, которые он активно использует во всех своих произведениях, этим наиболее прославились его роман «Родина. Поднебесная. Хризантемы» (1993) и повесть «Предания родного края» (1993) (на рус.яз. не переводились), где исторические личности и герои классического романа «Троецарствие» действуют в современном Китае, тем самым автор подчеркивает вечность и неизменность сути чиновника и его отношения к народу. Во все времена они презирали простой народ, пренебрегали своими обязанностями, все их силы уходили на интриги, взаимное подсиживание и подковерную борьбу. Чиновничеством движут одни и те же интересы – желание занять более высокий и влиятельный пост и страх перед любыми затруднениями, за которые может последовать выговор сверху и даже потеря должности. Радикальные попытки разрушить стену между чиновниками и народом, которые предпринимались при Мао Цзэдуне, потерпели поражение, традиция, похоже, оказалась сильней. Возможно, Лю Чжэньюнь понимает, что проблема бюрократии извечна и неразрешима, и остается только посмеяться над ней.

Желая выписать типажи, которые веками остаются неизменными, Лю Чжэньюнь дает отсылки к классике. Например, само название романа содержит имя герои известного бытового и эротического романа эпохи Мин «Ветка сливы в золотой вазе» Пань Цзиньлянь. Вероятно, это имя было использовано автором для привлечения читателя и обеспечения лучших продаж, т.к. имя это внутри сюжета выглядит несколько притянутым: бывший муж всего лишь в отместку назвал героиню «Пань Цзиньлянь» при своих товарищах. Зато ассоциации с эротическим романом, наверняка, привлекли немало читателей. Более очевидны отсылки к популярному в классической литературе жанру судебной повести, интрига в которой строится вокруг расследования. Но в отличие от сунских повестей о мудром и справедливом судье Бао Чжэне в романе Лю Чжэньюня народ противостоит чиновничеству. Как бы то ни было, а главную героиню чиновники склонны называть Сяо Байцай нашего времени, сравнивая ее с женщиной, оправданной после необоснованного обвинения еще в имперский период. Сходство с устным сказом можно усмотреть в том, что во второй части автор частично пересказывает события из первой части, вероятно, для тех, кто начнет чтение не с начала.

История, рассказанная Лю Чжэньюнем, кажется гротескной, в то же время это правда о Китае. В этой книге нет фантастики и чего-то надуманного, в основе лежат реалии наших дней. В годы, когда уже не осталось сомневающихся в статусе Китая как сверхдержавы, переводы художественной прозы, как этот, дают иностранному читателю возможность лучше понять, как устроена государственная машина этого экономического гиганта. Лю Чжэньюнь показывает, в чем ее уязвимость, как «муравей может ужалить слона». Система опирается на представление о глупости простых людей, которых легко объегорить, но своими доводами Лю Сюэлянь быстро ставит в тупик чиновников, пытающихся отговорить ее от продолжения тяжбы, усиливая тем самым их беспокойство. В отличие от имперского Китая, в наше время чиновники вынуждены действовать в рамках закона, поэтому у них нет возможности оказывать на истицу физическое воздействие и прибегать к прямому устрашению. По мнению автора, слабость системы именно в том, что власть существует отдельно от народа, который считает ее продажной, и давно потерял к ней доверие, при этом простые люди уже не так просты и наивны как десятилетия назад, они уже способны действовать планомерно и протестовать, шило в мешке уже не так просто утаить. Это неуклонно подтачивает государственную систему.

Третья часть романа «Шутка» – боковая ветвь основной истории, еще один смешной эпизод. Оказывается, уволенный когда-то начальник уезда также считал себя незаслуженно обиженным, и решил использовать метод погубившей его Лю Сюэлянь, чтобы вернуться домой накануне Нового года, когда билетов давно не купить: он вытащил в людном месте столицы плакат «Требую справедливости». Его тут же скрутила полиция и выпроводила побыстрей из Пекина на своем транспорте.

В романе «Я не Пань Цзиньлянь» писательская зрелость Лю Чжэньюня проявилась в умении строить увлекательный сюжет. Эта книга почти не страдает такими свойственными современным авторам недостатками как слабо проработанная композиция, затянутое повествование и лексическая бедность. Лю Чжэньюнь добился оптимальному сочетанию преувеличений, вымысла и реалистических деталей о жизни общества. Немалое влияние на стиль оказала и большой опыт экранизации его произведений. Надо признать, что в своих сатирических произведениях Лю Чжэньюнь высвечивает непривлекательные черты соотечественников. Поэтому рекомендую всем интересующимся Китаем это произведение одного из ведущих писателей современности.