исторические романы

Малышу было очень жаль Карлсона.
Но папе был очень нужен лодочный мотор...

Иоанн 6 Антонович (или Иоанн 3, если с Грозного считать), он же несчастнорождённый Иванушка на самом деле не рождался ни для того, чтобы стать императором, ни для того, чтобы загреметь на пожизненно. Две противоположные политические группировки определили его горькую судьбу: одной он нужен был как наследник, другой не нужен как соперник. Именно вторая партия-победительница впоследствии писала историю, разумеется, в выгодном для себя ключе, и даже по прошествии многих лет и смерти всех действующих в этом грязном деле лиц не собиралась играть в покаянки. Отсюда и цензура. И, как следствие, «Мирович» вместо первоначального «Царственного узника». И сглаживание всех, каких можно, острых углов.
В результате у Данилевского Иоанн окружён не просто изначально не злыми, а прямо-таки добрыми и гуманными людьми. Даже Власьев и Чекин в обход всех инструкций разрешают ему рисовать гвоздём на печке (в реале за такое поведение просто отняли бы гвоздь и надавали бы по рукам). Даже коменданты его к себе домой притаскивают по тихости (хотя нафига бы им притаскивать домой зека?) и допускают к нему вполне вдувабельных девочек (а если бы Поликсена ответила на чувства Иоанна?). Даже Пётр3 всерьёз задумывается о его освобождении и выпускает погулять (хотя это именно он автор инструкции "если арестант станет чинить какие непорядки или вам противности или же что станет говорить непристойное, то сажать тогда на цепь, доколе он усмирится, а буде и того не послушает, то бить до вашему рассмотрению палкой и плетью").
При этом все мальчика жалеют, все всё понимают, но сделать ничего не могут.
И дело тут даже не в людях государевых, которые тупо подчиняются руководству, ибо с одной стороны – присяга, с другой – риск жестокой расплаты собственной задницей в случае каких-либо фортелей.
Просто есть система, в которой власть над государством даётся по крови и отнимается – с кровью. Елизаветинский ночной переворот – ещё не самый плохой вариант.
Есть политика, в которой цель оправдывает средства, а средством может являться даже громкое имя. Например, средством посеять смуту в чужом государстве, на что прозрачно так намекает Фридрих 2. Или легитимизировать сменившуюся власть, как предлагал Бестужев, женив русского императора на антгальсткой принцессе Екатерине, известной в истории как Екатерина 2. Или просто ухватить фортуну за чуб и дать стране нового царя.
Есть понимание, особенно у интеллектуалов типа Ломоносова и Корфа, что не надо без особой необходимости раскачивать лодку. Ибо опять же чревато кровью и потрясениями.
И есть ворох домашних проблем и прочих дел, за которыми банально не до Иоанна. Тот же Мирович – горе-освободитель – попёрся на «подвиг» только тогда, когда окончательно потерял надежду на возвращение дедовских имений.
Естественно, при таком раскладе Иванушка мог сколько угодно валяться в ногах и вымаливать о свободе, или хотя бы свете и воздухе, а мог – закатывать истерики или уходить с головой в воображаемый мир. Всё уже решилось заранее. И рано или поздно карта была бы бита, гвоздь – вбит, хребёт – перебит. И остались бы от мальчика – титул императора (в реале практически невостребованный), шмотки простолюдина (заношенные), должностные инструкции (для ментов) и несколько монет с его изображением (на радость нумизматам). А вот сколько-нибудь ощутимого следа в истории - не осталось. Не осталось даже могилы.
П.С. Морали тут нет. Фантазировать про то. что было бы, если бы судьба Иоанна не развернулась на пятачке, сейчас можно сколько угодно. Но история пошла так, как пошла. И лично я не уверена в том. что государству было бы сильно лучше, не победи тогда партия Елизаветы. Но это уже другая история.