Ханья Янагихара

"Маленькая жизнь" оказалась у меня совершенно случайно и бесплатно. Интернет-магазин, где я делала заказ в феврале, ошибся и вместо заказанной мною книги за 100 рублей положил эту. "Ну ок" сказала я и убрала ее в дальний угол книжного шкафа. Прошла буквально неделя и весь "букстаграм" взорвался отзывами о ней. Я была неожиданно и приятно удивлена, поэтому спустя месяц я тоже решила её прочесть.

Это история начинается как рассказ о жизни 4х подростков. Они дружат, любят, развлекаются, дышат, живут. Все, кроме одного: Джуда. Джуд Сент-Френсис скромный, воспитанный и загадочный. Он никогда не рассказывает о себе и всячески избегает тем о прошлом. У Джуда есть тайна. Страшная, отталкивающая и абсолютно аморальная. День за днем он переживает ужас прошлого длившийся до его 16летия. Он живет с ним, гуляет, ест и спит. И ему понадобится целая жизнь, чтобы попробовать рассказать о том, что он перенес. Эта история о страхе и боли. О дикости и развращенности. О настоящей дружбе и о родительской любви. Это история взрослого мужчины, который так и остался беззащитным маленьким мальчиком, спрятанным глубоко внутри обезображенного болящего тела.

Я не скажу, что насилие в книге шокировало меня. Как ни странно, но я ожидала что будет жестче, что вся мерзость будет описана до удушающей тошноты. Я боялась начинать главу "Аксиома Равенства", так как уже была наслышана о том, насколько она тяжелая. И я думала что не смогу читать об однополых отношениях. Но нет... книга оказалась помягче, насилие без подробностей, а любовь двух друзей даже оправдала себя и я впервые в жизни сопереживала гей-паре. Джуда я жалела и страдала вместе с ним, до конца надеялась, что он наконец-то поймёт что его вины нет. Всю книгу я винила его родителей, которые бросили его. И мне кажется, это самое большое преступление по отношению к нему. Именно из-за их поступка ребенок прожил в страхе и боли. Я очень полюбила Виллема, и державшись без слез всю книгу, на 599 странице не выдержала. Моё мнение относительно этой истории менялось с каждой главой, она меня и раздражала и восхищала. Но всё-таки я смогла её  принять и полюбить.