философская проза

Возможно, я вошла в чтение со слишком завышенными ожиданиями – всё потому что эпиграф, данный моим другом, звучал как «это моя любимая книга».
Его – но точно не моя.
Из достоинств могу выделить грамотную постановку неразрешенной задачи: как любое незавершенное дело (в психологии это, кажется, называется незакрытый гештальт), эта нравственная безысходность, в которую поставлен главный герой (знаю, как помочь, но ничего не могу сделать) – эта задача заставляет мозг думать, постоянно эту философскую проблему пережёвывать – даже после прочтения. Еще один бонус – приятная цикличность структуры: всё началось в лесу и кончается тоже в лесу. Земляника как росла, так и растет, только раньше она была цвета земляники – теперь цвета крови.
Увы, дает о себе знать и возраст книги, прошедшее со времени написания время: сейчас такой фантастикой, конечно, никого не удивишь. Слегка отдает это добро совком. Отдает, отдает, бесспорно. Стилистика речи тоже не более, чем проходная, излишних восторгов не вызывает: это не метафоричный Набоков, это не смешные до слез Ильф и Петров. Речь обыденная, риторика посредственная. Есть несколько приятных поэтичных образов: уже упомянутая кровь земляники на руках Руматы, например. Но, признаться, не Джон Леннон всё же.

(Осторожно, дальше спойлер!)
В остальном сюжет довольно предсказуем. Убийство Киры, плохо прописанного триггера, любимой женщины темпераментного бунтаря, читалось с первых же строк ее появления. Всё ради того, чтобы он, Румата, пошел потом всё в гневе и запое крушить, ибо не знает русская душа иного пути разрешения таких внутренних конфликтов. Ну и, что обычно характерно для не очень хорошей литературы, Кира не имеет ни одного недостатка. Ни единого. Такие, конечно, в книгах долго не живут.
Образы других героев, в начале обозначенных ключевыми, не раскрыты: Паша остался мною совсем не понят, Анка пропадает с горизонта до самого занавеса. Единоличным властителем умов остается Румата, который психологически тоже прописан паршиво, как фантазия двенадцатилетнего мальчишки: то ли он боров и пьянчуга, то ли Брюс Ли и исследователь.
В принципе, поставленная проблема, разумеется, всегда животрепещуща. Когда вы видите, что ваш ребенок плачет, потому что не может решить 7+11, то вам наверняка хочется всё бросить, убаюкать его и сказать: «тише, деточка, не плачь, это же 18 будет». Но на самом деле это будет не только 18, но и феномен выученной беспомощности, и делать так не нужно: пусть сам решает, пусть сам растет.
Что нужно, а что - не нужно, решать, конечно, каждому самостоятельно. Но мне такого нагроможденного мира явно было много для понимания таких простых вещей. Какой-то путь в обход. Проще надо быть, проще.