детство

В лесу или на краю леса я играла в "сейчас". Я кричала "сейчас", слушала эхо и знала, что "сейчас" уже прошло. Только произнесешь, и настоящее опрокидывается в прошлое, словно навзничь падая в море.

Прекрасные летучие воспоминания, поэзия в прозе – книга не только о том, что было, но попытка понять и воссоздать себя. Дивные словесные акварели. Настоящее переплетается с прошлым, книга завораживает, затягивает – и окликает твои собственные воспоминания, будит в памяти голоса и мелодии, запахи, картинки, краски.

Дочь матери-венгерки и отца-словенца, Ильма всю жизнь кочует по миру – Будапешт, Любляна, Триест, Цюрих, Париж, Ленинград, не успеешь окопаться и пустить корни, а уже вновь дорога, пейзаж за окном меняется, и ты везде своя и везде чужая. Вся жизнь – странствие и поиск. Все люди странники на этой земле, нам ничего не принадлежит – но частые дороги, быть может, помогают почувствовать это чуточку раньше и острее. «Переезды подтолкнули меня к самостоятельности, оборотной стороной которой был страх. Папа, мама, чемоданы и я – вот был мой мир. Но поскольку за папу, маму и чемоданы держаться не получалось, я поняла, что единственный мой дом – это я».

Ильма Ракуза защитила диссертацию «О мотиве одиночества в русской литературе», переводила Чехова, Цветаеву и Ремизова. Она говорит на французском, венгерском, словенском, английском, немецком, русском: «Многоязычие для меня так же естественно, как шум прибоя. Оно успокаивает, это моя родина».

«Вспомнить – ощутить снова. Вспомнить для писателя – сотворить. Воспоминание как сотворение» - написал Михаил Шишкин в предисловии к книге. Да, пожалуй, именно так.

"Мера моря" читается на одном дыхании – и безмерно жаль, что это наслаждение заканчивается. Но мысли уже растревожены книгой, и путешествие продолжается – как погружение в себя и самоосмысление.