Чезаре Ломброзо

Ключевой вывод, к которому приходишь по прочтении: умопомешательство как сейчас ВСД: всё, что не укладывается в систему.

Но если мир не укладывается в систему, значит с системой что-то не так, верно же, сеньор Ломброзо?

Не был ли Чезаре и сам помешанным на поиске помешанных? Не было ли у него мании маниакально выискивать какое-нибудь психическое расстройство? И чтобы не быть голословной, чего только стоит этот пример: человек рассказывает о том, как решил притвориться сумасшедшим, а Чезаре пишет что-то вроде «смотрите, ему кажется, что он нормальный». Или же Чезаре Ломброзо чего-то не договорил своим читателям, но об этом в последнем абзаце.

Он и вегетарианцев называет «сектантами медицины», что отчасти имеет право быть верным, но неужели можно утверждать, что если ты не ешь мясо, то обязательно страдаешь расстройством психики? Продолжая логику сеньора Ломброзо следует ли нам считать, скажем, что у всех без исключения иудеев и мусульман есть некоторое психическое расстройство в виду того, что они не употребляют в пищу свинину? Никто кроме меня не находит такой ход мысли абсурдным бредом? Религия, конечно, это вообще отдельная тема, но в данном контексте, всё же - нет.

Как говорится, одного примера мало для статистики. Он же обобщает то, что демонстрируют единичные случаи. По крайней мере судя по повествованию. И отсюда вся его классификация какая-то уж слишком раздробленная. Помнится из курса методологии, если категории слишком неравные, то вероятно, параметр классификации задан неверно.

Квинтэссенция книги (процитирую самого «маэстро»): «между гениальными людьми встречаются помешанные и между сумасшедшими – гении. Но было и есть множество гениальных людей, у которых нельзя отыскать ни малейших признаков умопомешательства».

Ничего вразумительного так и не было сказано. Все мы по-своему ненормальные. Какие-то особенности в определенные периоды времени – ненормальность. Для одного нормальность – одно, для другого – противоположное. Знаете, в англо-саксонской правовой системе есть понятие «разумного человека» и связанный с ним принцип разумности, и всё, что происходит за пределами этого принципа разумности, то преступно и противоестественно. Так вот вопрос здесь в первую очередь к термину – а кто был тот человек, или те люди, который решил, что одно разумно, а другое нет? И на основании чего было сделано разграничение, что это чёрное, а это белое? Ну конечно, отчасти я утрирую, ведь убивать и совершать насилие – это тот самый непреложный запрет… Но снова возвращаясь к термину – и убить ведь можно разумно. Разве нет? Если нет, то почему тогда до сих пор есть историки (да и не только они), которые одобряют войны или говорят, что Сталин делал то, что было нужно своему времени. Я не пытаюсь высказывать какую-либо точку зрения по данному вопросу, я лишь продолжаю логическую цепочку от термина к его применимости. Итак, есть непреложный запрет, нарушив который подорвётся само существование общества, но какие-то мелкие «расстройства психики», которые не угрожают ни чьей жизни, кроме может быть лишь жизни того, кто им подвержен, не стоят ни классификаций, ни диспансеризаций.

Если это и была попытка обобщения практики в свете поиска связи меду гениальностью и помешательством (и то, и то, в сущности, психологическое отклонение), то оно было нелогично выстроенным и ни приведшим никаких сносных выводов. С чего начал тем и закончил, ничего конкретного не сказал. Отдельно психологическая картина, отдельно физиологическая, присыпано странной непоследовательной статистикой, а выводы Вы как бы сами. Все промежуточные выводы кажутся лишь субъективизмом автора. А материал – манией автора.