борьба за власть

Я -- все то, что ты сказал, и даже больше. Я нарушаю многие Заповеди, но не все. Я знаю, что делаю, и готов отвечать за то, что я делаю. [...] Я Тай-Пэн.

Люди, преданные какой-то идее - иногда самые страшные люди. Скептики, реалисты и прочие нигилисты, не живущие во благо высокой цели, иногда гораздо добрее и душевнее. А такой вот руководствующийся идеей готов положить жизнь (причем, не только свою) на алтарь этой идеи. Не особо спрашивая, хочешь ты этого или не хочешь. Манипулируя окружающими, как угодно. "Благородный дом", говорите? Ну-ну.

Стоит ли абстрактная идея того, чтобы поломать жизнь близким? Сомневаюсь. А вот главный герой ни в чем не сомневается. И старательно пытается вылепить сначала из брата, потом из сына подобие самого себя. Знаете, как становятся Тай-Пэном торгового дома? Дирк Струан знает: "Через страдания и притворство ты станешь таким же." И все во имя процветания торговли.

Так похож ли Тай-Пэн на благородного? Клянусь Господом, нет. С другой стороны, работорговлю не признает, в спину не стреляет - и за это спасибо. А что контрабандный опий китайцам продает (которых в общем и целом уважает и хочет "ввести Китай в семью народов как великую державу"), да людьми манипулирует - так кто из нас без греха?

Единственное, чем он мне импонирует - изворотливым умом. Хотя даже в этом отношении китайцы его делают одной левой. Прочие европейцы вообще выглядят недоумками.

Впрочем, хватит о главном герое, пора и о романе в целом пару слов сказать. Главная заслуга романа, на мой взгляд, в необычности места и времени. Лично меня он заставил покопаться в литературе в поисках исторических справок (до этого я, например, понятия не имела об опиумных войнах и триадах). За это автору огромное спасибо. С этнографической точки зрения книга также вроде бы относительно достоверна (я, по крайней мере, на это надеюсь), а потому небесполезна. Сюжет тоже вполне на уровне, динамика есть, потому читать "Тай-Пэна" приятно.

Теперь придирки.

Во-первых, набивает оскомину этот самый йосс. Такой же многозначный и неопределенный, как китайское "Дао" ("Дао, которое может быть выражено словами, не есть постоянное дао. Имя, которое может быть названо, не есть постоянное имя. Безымянное есть начало неба и земли, обладающее именем - мать всех вещей. " (с) Лао Цзы), упоминаемый к месту и не к месту. Эй-йя, автор.

Во-вторых, лично меня к середине книги начал бесить пиджин. Нет можно, масса Клавелл, так издеваться над бедной мной.

В-третьих, почти всё, что касается русских и России - развесистая клюква.

В-четвертых (и в самых главных), конец получился смазанным и невнятным. А как же мораль?

Какая у этой басни мораль?
А морали нет никакой.
Один родился рогатым, но
Пернатым родился другой.
И каким ты был, таким и умрешь,
Видать ты нужен такой
Небу, которое смотрит на нас
С радостью и тоской.

В общем, Клавелл - это не Скотт, не Дюма, не Пикуль, "и даже не Григорян". (с). Но читать можно почти безболезненно, хотя бы за оригинальность выбора темы и эпохи.