Абсолютное оружие

Что с первых страниц бросается в глаза — так это прекрасное описание природы, чего так недостаёт книгам в наши дни, и что очень зря упускается из поля зрения современными авторами.

Сюжет не крутится вокруг одного персонажа и не скачет бешено от одного действующего лица к другому, а развивается одновременно на нескольких планах сразу, сохраняя при этом причинно-следственную связь. От этого не создаётся чувство, что всё зависит от действий какого-то одного протагониста, а возникает ощущение удовлетворённости от созданной жизненной картины.

Одни из основных действующих лиц (хроники) не являются людьми, прошедшими специальную подготовку (как в физическом плане — боевую, так и в «магическом» — не обладают не поддающимися контролю способностями «операторов реальности»), а предстают перед читателем в виде близких для понимания людей, которые живут семейной жизнью. Но здесь меня зацепила излишняя (во всяком случае, по моему мнению) концентрация автора на быте, хотя это может и не быть таким уж плохим фактом, ибо приземляет действующих лиц. Так же выбивается из общего повествования излишне «сладкое» общение вышеупомянутых хроников со своими даринями. Нет, я понимаю, что дарини — это не берегини, и что они представляют несколько другой тип женщин… Хотя, возможно, я просто-напросто завидую литературным персонажам (дожили! да…).

Общая эмоция от книги: из-за лёгкого слога читать получившееся в итоге плавно текучее повествование — одно удовольствие. Но не хватает тех «зарядок» для ума, предлагаемых автором в другом своём романе «Вне себя», или того нервного напряжения душевных сил, возникавшего при ознакомлении с книгой «Бич времён». Но, возможно, автор и не преследовал эти цели.

Хотя в этом романе автор и не особо прибегал к своей излюбленной игре словами и именами, но непереводимая игра слов Гордеева отдельно запомнилась и взялась на вооружение.

В целом, необычайно приятно видеть, как из давнишнего интересного рассказа про бравых «ТриЭновцев» выросла уже целая вселенная со своими ответвлениями, обрастая вполне внятными социальными, технологическими и историческими подробностями.

Но есть то, что я не могу принять в книгах Головачёва за последние годы — это его определение «нелюди в человеческом обличье» (я сейчас имею в виду не маскеры, а говорю о землянах). Как же так? Ведь это те же самые люди, только с «чёрными сердцами». Можно констатировать, что человечество переходит в иной (эгоистический?) крайне жестокий план своего существования. Но оперировать данным определением я не могу, ведь это состояние «нелюдьства» так же часть человеческой души, пусть к нему и совсем не стоит стремиться, но и «выдирать» её из себя, абстрагируясь от неё, и отделяя от совокупной человеческой природы, говоря: «Не моё!», тоже неправильно, да и чревато последствиями. Хотя, вполне возможно, я не совсем верно понял точку зрения автора.