Русская классика

Не знаком я был с творчеством Фазиля Искандера. Поэтому к чтению «Сандро из Чегема» подходил с пустой чашей. Наполнилась же это чаша после последней страницы некоторыми мыслями, размышлениями, недоумениями и сомнениями.

Фигура первая – географическая. Место действия – село Чегем. С ним еще будет связано нечто в другой части, а пока. Пока скажу, что об абхазской культуре до чтения я знал мало, после прочтения – знаю столько же. Не взирая не обилие упомянутых традиций и обычаев, всё приходилось пропускать через призму сомнения. Роман-то позиционировался как плутовской, поэтому, где заканчивается реальность и начинается идеальный мир, я не знал. Хотя, благодаря книге, мною были получены некоторые разъяснения. Например, абрек – человек, отомстивший за оскорбление своего рода и скрывающийся от закона. После прочтения, поискал в других источниках и выяснил, что такое определение неполное. И абрек понятие более широкое. Как вы понимаете, здесь я укоренился во мнении, что судить о жизни абхазцев по этой книге – значит проявлять истинное узкомыслие и предвзятость.

Фигура вторая – печальная. Печальным будет итог. Книга мне показалась средней. Восторга после прочтения не вызвала. Некоторые моменты мне запомнились особенно (молельный орех – это отдельный и личный катарсис), а Сандро же, хм, не люблю Дон Кихота и абхазский Дон Кихот мне не понравился. Поэтому сцена сватовства была бальзамом для моей израненной души. Эта сцена, пожалуй, отражает всю суть плутовства – сколько ты не юли и не обманывай, обычная простота тебя все равно обдурит. Странно? Но так. Укажу, пожалуй, здесь, потому что печальный период жизни в селе тоже есть. Социальные процессы (читай, репрессии), влияние на жизнь Большеусового – это всё неотъемлемая часть Чегема. Как это было в любой другой области страны. Абхазия всего лишь частица общего Союза с такими же проблемами и радостями, откровения великого я не увидел, но убедился, что там тоже жили обычные, достойные и иногда неадекватные люди.

Фигура третья – разлучная. Это будет самая позитивная сцена. Потому что когда меня разлучили с этой книгой - я рыдал. Рыдал от счастья и душевного просветления. Наконец-то дочитал, ура. Не в обиду книги, но её просто слишком много. Поэтому благодарю человека, который меня с ней разлучил – себя. Ты молодец, дочитал и разлучился. Вотс. Себя похвалил – день прошел не зря. Притом, прошу заметить, что никакого дисананаса нет, оценка действительно нейтральная – но радость от потери велика. Этой книге хватило бы 500 страниц, но это личное мнение.

Фигура четвертая – лирическая. Мои родители родом из сел. Поэтому, возвращаясь к упомянутому катарсису, скажу – было тяжело читать последние страницы. Страницы, на которых маленький-большой мир терпит крах. Орех угас. Угасла жизнь. И так происходит повсеместно. Села, эти маленькие семьи, угасают. Компьютерный век? Пожалуй. Лень человеческая, да. Грустно. Урбанизация-шмурбанизация, кто хочет сейчас поехать в село? Я знаю только одного человека, и это главный инженер завода, который уехал в глушь и стал фермером, получив перед этим высшее сельскохозяйственное образование. Вот это на грани фантастики. Его пример – пример нового образца, это не советское село, со всеми вытекающими, это американский формат. Этакий техасский ковбой, без быков и родео, но с тракторами и овощами. Просто круто. А печальная ода селам – печальна для меня, потому что я помню атмосферу деревни. Домик у бабушки. Этого давно нет, поэтому ностальгия особенно сильна, когда книги достают мои воспоминания из дальнего ящика моего чердака. Искандер, я надеюсь, что правильно понял его посыл, утверждал, что раньше-то было лучше. И горы выше, и реки более водяные, и мужчины бровастее. С одной стороны, вроде и согласиться с этим легко, но, ведь живем-то мы сейчас, поэтому чего уж слезы-то лить. Вспоминаем с радостью и умиротворением прошлое, но живем настоящим.

Фигура пятая – ироничная. Иронии, юмора, сарказма и прочих веселящих душу вещей в книге хватает. Притом это делается не в ущерб душещипательности, которая присутствует в изобилии и к ней претензий нет. А, вот к шуткам. Самое важное, в большинстве случаев, ты не знаешь когда смеяться. Вроде и шутка, а вроде и не смешно. Ибо хорошая шутка хороша своей новизной, ну, ладно, на второй-третий раз она еще веселит, потом же она уныла и вызывает непроизвольное сокращение мышц скул, причем скорее сокращение в оскал, нежели в улыбку. За неделю, или чуть больше, я хорошо натренировал сжатие зубов, потому как раз в 20 страниц стабильное сжатие стало нормой.

Фигура шестая - анализаторская. Сказать конкретно могу мало, кое-что уже раскидано в тексте, отдельно отмечу. Последняя история, рассказанная от первого лица вызвала чувство особого единения с читателем, очень качественное завершение для такого разнонаправленного произведения. Как-будто два друга сели и начали вспоминать старые добрые времена. Нельзя не выразить автору уважение за историю Широколобого. Все-таки буйволы, тоже буйволы, поэтому было интересно читать про метания крупного рогатого парня (не могу сказать скота). Вообще же, книга была бы просто великолепной и стала бы моей любимой, если убрать весь лишний юмор и повторения моральных выкладок. Ненужным делом конечно занимаюсь, пытаясь придумать идеальную книгу, но помечтать-то можно. Поэтому ветвистый сюжет, флэшбеки, хороший язык (русский же) да сдержанные шутки бы, эх, что я несу. В общем, многое хорошо в произведении, а что-то нехорошо и для меня это стало решающим.

Фигура шестая – финальная. Книга. И тишина. Пафосно заканчивать не хочется. Серьезно? Можно конечно, но только если сказать, что «Сандро из Чегема» - книга, как книга, в которой можно найти многое, а можно не найти ничего. Щепотку хорошего, для себя, я выловил, на более не рассчитывал изначально. Шутка в тему, победил бы Крутой Сандро ветряные мельницы или нет?