Русская классика

С именем Салтыкова-Щедрина ещё со времён средней школы ассоциировалась только какая-то сатирическая дребедень, которую, как обычно, не к месту и не по возрасту рано вскользь прошли за пару уроков литературы: что-то про карася, и ещё немного про генералов. случайно наткнувшись на роман, находясь в поисках чего-то почитать для общего развития в просторах интернета, не сразу даже осознала, кто автор.
Случайно скачала, случайно начала читать. История семьи, вымирающего барского рода. Ещё один Вишнёвый сад, казалось бы, ещё одно Дворянское гнездо. Но что-то не так. Язвинка, крупица издёвки и презрения к своим героям здесь в каждом слове. Щедрину не жаль этих никчёмных по своей сути помещиков, догнивающих на развалинах крепостного права, ни тени сожаления, ни намёка на ностальгию. Это показалось мне так непривычно.
Ещё более шокирующим оказалось открытие в Салтыкове-Щедрине глубочайшего ... психологизма, как ни избито это выражение. Толстой и Достоевский - мне казалось, что список пора закрывать: вот они мастера, которые заставляют пропустить каждую судорогу героя через свою кожу. Но как стискивалось сердце, как оно чуяло ту же пустоту и безысходность, что и Стёпка-балбес! Какая мука была читать страницу за страницей нравоучений Иудушки (мука не потому, что слова тянулись нескончаемой вереницей из его уст, но потому, что пустота, точно такая же, которая крылась за этой куделью слов, заполняла и тянула сердце). Как оцепенение наваливалось, накрывая Арину Петровну и меня одним махом. Как хотелось вырваться из этого постылого Головлёва вместе с Аннинькой!
Безусловно, мало что может быть мрачнее этого романа.
И наверное, ещё ни раз в своей жизни я буду оглядываться на свои решения и думать, не приду ли я так же вот, "не торопясь, да Богу помолясь", к такому концу пути, полному скорби и непроглядности, который ждал каждого домочадца Головлёвых?