Русская классика

Бесценный сборник. В принципе, не будет совсем уж грубой ошибкой воспринимать его как «Москва-Петушки и прочие тексты», или даже, если угодно, как «Москва-Петушки с нагрузкой» (хотя в последнем случае лучше приобрести отдельное издание). Но правильней – как «Мертвые души с уцелевшими черновиками второго тома». Все-таки Ерофеев – писатель, оставивший наследие чудовищно, непростительно скудное в количественном отношении – и колоссальное в смысле значения для российской культуры. И оно, безусловно, заслуживает самого кропотливого изучения.