Русская классика

Цензура изрядно урезала текст, и получилась простая сказочка. Про храброго богатыря и злого колдуна, «но ясно, что добро победит».

Замысел Пушкина был глубже.

Выкинутые строчки (даже в советских изданиях не печатались — только в виде комментариев; не знаю, как сейчас) всё меняют. Например, вот этот шутливый, шаловливый тон: «Вы помните, что наша дева была одета в эту ночь как наша прабабушка Ева, по обстоятельствам, точь-в-точь!.. Наряд Амура и природы! Как жаль, что вышел он из моды!» Зачем бы это нашему любимому и уважаемому Автору так озорничать? А все просто: есть жанр богатырской поэмы — унылый и убийственно серьезный; хочется разбавить его шуткой, вольностью и тем самым — спародировать....

Это война на литературном фронте. При желании, можно, наверное, установить, на кого именно из критиков Пушкин нацеливал стрелы сарказма (Ю. Лотман об этом много пишет...)

А в наши дни — это можно воспринимать только как романтическую сказку (старый, прекрасный советский фильм — это именно что о Добре против Зла, о чистой любви, дружбе, братстве богатырей — и предательстве (сами-знаете-чьём).

Прежние перипетии писательских войн отгремели; зрителю нужен новый «Руслан» — тот, который интересен ему, а не просвещенному барину 19 в.

И это прекрасно: это значит, что поэма, несмотря, что прошло столько времени — живёт...