Литература 20 века

«По ком звонит колокол», вторая часть неоконченной военной трилогии Хемингуэя (третьей должна была бы стать книга о Второй Мировой, но Хему, к сожалению, не хватило своих приключений во Франции, чтобы вдохновиться на написание романа), безоговорочно затмевает «Прощай, Оружие!», её первую часть. В истории Роберта Джордана, американского диверсанта, посланного в тыл франкистов с заданием установить контакт со скрывающимися в горах партизанами-республиканцами и с их помощью взорвать мост, есть всё, чего не было в истории Фредерика Генри: характеры, персонажи, диалоги, напряженные и непредсказуемые ситуации, дилеммы, выборы и их последствия.

Но, к сожалению, одна составляющая романа про Первую Мировую перешла неизменной в роман про Испанскую Гражданскую: любовная линия. Мария, возлюбленная Роберта Джордана, ни на йоту не отличается от Кэтрин Баркли, возлюбленной Фредерика Генри, ибо она вырабатывает к главному герою столь рабскую покорность, столь беспрекословную страсть к подчинению, столь безграничное стремление угождать любым желаниям объекта своего поклонения, что это переходит в категорию нелепицы. Сцены с участием Джордана и Марии, безусловно, являются наислабейшими фрагментами романа, и единственным прогрессом «По ком звонит колокол» по сравнению с «Прощай, оружие!» можно назвать лишь то, что их доля существенно сократилась, ибо невыносимые сопли в сахаре Роберта и Марии занимают существенно меньше времени в экранном времени романа, чем аналогичные лобызания Кэтрин и Фредерика. Что, впрочем, так себе комплимент.

Поразительно, что, пусть Хемингуэй и участвовал в информационной войне на стороне республиканцев, и героев его романа иначе как пламенными сторонниками левых не назовёшь, но в романе на удивление присутствуют эпизоды, не слишком выгодные для формирования республиканской легенды. Это и выдающийся рассказ о казни сторонников националистов в крошечном провинциальном городке, и постоянные упоминания об искоренении республиканцами христианства (роман вышел в США в 1940 году, когда почти вся страна всё ещё была глубоко религиозна, — не самая лучшая реклама), и описание Андре Марти, главного в интербригадах по политической части и ставленника Джугашвили, как некомпетентного и параноидального безумца, казнившего сотни республиканцев по прихоти своей больной психики. Хем начал писать роман, когда уже было ясно, что дело Республики обречено. Может быть, это освободило его в каком-то смысле и позволило выпустить несколько критических стрел в сторону проигравших. А может быть логика Хема была совершенно иной. Но в любом случае роман от этого выиграл безмерно.

В общем, роман, несмотря на убийственно неправдоподобную любовную линию, несомненно достоин прочтения и перечитывания, а для изучающих Испанскую Гражданскую или стремящихся написать пропагандистский роман о какой-нибудь войне — обязателен для изучения.