Современная зарубежная литература

"Кто я без моей боли? Шрамы — мое лицо, страшное прошлое — моя жизнь."

Чистый, концентрированный заряд боли. Выданная наотмашь оплеуха, которая оглушает, сбивает с толку.
Слишком сюрреалистично выглядит эта жизнь для человека, который уютно устроился с книжкой дома и имеет за плечами счастливое детство с любящими родителями.

И тут Астрид. Милая, тонкая, нежная. Солнечная талантливая девочка, которой самое время впервые влюбляться, бегать на свидания и выбирать первые взрослые наряды. А вместо этого она как оторванный листок вместе с ветром уносится все дальше и дальше от нормальной жизни в хаос и мрак.
Нет больше рядом человека, который освещал её жизнь, заставлял восхищаться каждым своим шагом. В прошлом путешествия по миру, танцы на крыше отелей и планы на будущее. Жизнь уже подхватила и унесла.
Из семьи в семью. От одного "дома" к другому.

Но дом там, где сердце. А если оно разбито, то его нет. Из всех матерей, только одна Клэр искренне любила Астрид. Но когда ребенок нужен для спасения самой себя, а не ради него, то это не сработает. Рано или поздно это перестанет работать. Именно поэтому, несмотря на то, что та жизнь была отдушиной, маленьким обрывком потерянного детства, я испытываю к ней целый клубок противоречиво-негативных эмоций. Так нельзя. Нельзя любить человека, а потом бросать его из-за того, что тебе сложно. Нельзя дать надежду, а потом швырнуть обратно в грязь.

Вот мое наследство — навык сбрасывать прошлую жизнь, словно змеиную кожу, изобретать новую правду для каждой новой страницы, нравственная амнезия.

Приемные семьи закаляют, выковывают из нежного цветка стальной стержень, но они не дают тепла. Каждая мать была слишком занята собой, своей жизнью, чтобы задумываться о том, как живется у них залетной птичке. С дорожками слез, кровавыми ранами, потерями и украдкой ухваченными моментами счастья.

Но всегда, каждую минуту, каждый день в её мыслях, в сердце остается червоточина - Ингрид. Мать, переламывающая собственную дочь, как тростинку. Любящая и не умеющая любить. Только боль, только борьба, разрушения. Женщина, не умеющая созидать, прощать, принимать чужую слабость или доброту. И неспособная научить этому девочку. Вместо этого с остервенением безумного садовника выкорчевывающая из её души все то светлое, что умудрилось там оказаться. Таким женщинам противопоказано рожать детей. Заводить друзей. Семью. Выходить из тюрьмы.

Некоторые поступки Астрид сначала вызывали непонимание, несогласие, правда ровно до того момента, пока в голове маячком не мигало "вспомни, как ей живется". Как она может знать, насколько верны или неверны некоторые её поступки, если постоянно сражается за свою жизнь? Сильная, несгибаемая сначала девочка, потом девушка. Каким-то чудом умудрившаяся сохранить в себе осколки себя прежней, которые дают надежду, что у неё получится справиться с этим, выстроить новую жизнь. Найти наконец свой дом.
Я в это верю.

Ты когда-нибудь хотел вернуться домой? — спросила я Пола.
Это век бездомных, Астрид. — Он смахнул пепел с моего лица. — Вернуться домой невозможно.