Классика

Эта книга-автобиография женщины с трудной судьбой охватывает сложнейший исторический период нашей страны – тридцатые, а также военные годы (и совсем немножко после). Мне кажется, не найдется у нас ни одной семьи, так или иначе не пострадавшей если не во время гражданской войны, так от репрессий тридцатых годов, а если не от репрессий, то от войны уж точно. Лично мне этот период интересен в плане познавания с самых разных точек зрения, как в историях художественных, выдуманных, так и в биографических произведениях. И если ранее про предвоенное и военное время мною были прочитаны истории бойцов с передовой; жителей блокадного Ленинграда; тыловиков-колхозников; тыловиков-работников заводов; воспоминания жителей оккупированных территорий; воспоминания бывших военнопленных, а также мирного населения, волею судьбы угодившего в лагеря фашистов; то воспоминания отверженных «врагов народа» попали ко мне в руки впервые.

Если честно, я долго бежала от этой темы, попробовав как-то несколько известных трудов – не доросла пока до этого потока ненависти, несомненно, обиженных несправедливо. В этом плане «Крутой маршрут» мне показался очень разумным и объективным, даже лояльным, насколько это возможно. Автор куда больше рассуждает о поэзии, которая помогла ей не сойти сума, чем пускается в деструктивную ненависть по отношению ко всему свету. И именно это вызывает к ней неподдельную симпатию.

Каторги существовали много веков, поэтому то, что творилось собственно в тюрьмах и лагерях (тяжелейший труд, холод, карцеры, сырость, отсутствие толковой медицины, плохое питание), меня не то что не поразило, а скорее я бы была удивлена, если бы там были прекрасное питание, уважение человеческого достоинства и легкий труд. Да и читать про «наши» лагеря нужно было явно до произведений про фашистские – по сравнению с газовыми камерами и медицинскими экспериментами над мирными людьми, где повод даже особо не требовался, любой лесоповал покажется если не сказкой, то хотя бы приемлемой формой существования.

А вот как туда попадали люди, это, конечно, шок. Почему-то я была уверена, что основную причину составляли доносы (липовые, конечно, в основном), а не «он не проявил бдительность, поэтому посадим его на десять лет». С другой стороны, я слишком слабо разбираюсь в вопросе, чтобы оценивать исторические факты. Поэтому просто могу сказать свое личное мнение о некоторых моментах и событиях, описанных автором (я ни в коем случае не сужу, не имею на это ни малейшего права, но как читатель обратила внимание).

Во-первых, мне очень бросилось в глаза отношение к войне. Оторванность от общей жизни очень сильно ощущается, автор даже не упомянула день Победы. Во-вторых, я думаю, ее необыкновенное везение в разных ситуациях (если можно назвать этим словом пятнадцать лет заключений и рабского труда, конечно) объясняется не только собственно везением, но и явно открытым, отзывчивым характером, притягивающем к ней людей. В-третьих, личное зло она сорвала персонально на Сталине (наивное мнение, что если бы она была рядом с сыном в Ленинграде, он бы не погиб, объяснимо только огромным материнским горем). В-четвертых, меня немножко удивило, что всех «политических» автор сразу автоматически записывала в честные, хорошие люди (может, конечно, так оно и было). В-пятых, при всем жизнеописании ужасов в заключении мне немного не хватило биографических элементов жизни собственно Евгении. Понятно, что книга не об этом, но в то же время взаимоотношениям с Антоном было уделено очень много внимания, а несостыковки чувствовались. Почему ее старший сын уехал к родственникам в Ленинград, и там в итоге и остался, а младший мотался по детдомам, пока его наконец не вызволили оттуда родственники отца? Выяснилось это только после прочтения биографии автора в интернете, просто Алеша был ее сыном от первого брака, и его сразу забрал отец, а у младшего оба родителя попали под арест, и там был не только страх родственников, но и бюрократическая волокита. Что сталось с ее падчерицей Майей? Забрали ли ее тоже родственники мужа? Как сложилась ее судьба? Выжила ли она в войне? Автор почти ни разу о ней не вспомнила на страницах романа после расставания в подъезде, где было пренебрежительно написано «эта всегда все понимала». Неважно? Возможно. Но когда настолько проникаешься горем автора, ее силой духа, просто живешь неотрывно этой книгой, хочется хоть пары строк объяснений, что и почему, ведь про всю свою жизнь после ареста она пишет очень подробно – от личной гигиены до болезней, от душевного состояния до привязанностей.

Не знаю, решусь ли я в ближайшее время на еще одну книгу по этой же теме. Не уверена. Помимо того, что это очень больная тема («неужели и в нашей стране могли происходить подобные несправедливости»), у произведения, я считаю, очень высокий художественный уровень. Планка поднята очень высоко, очень талантливо, образно написано. Я вижу и узкую тюремную камеру, и крошечный дворик для прогулок. И сопки, и холодное море. И бескрайний лес, и лютый мороз. И продуваемые всеми ветрами бараки, и счастье от освобождения, и радость от получения комнаты «со всеми удобствами». И характер автора – живой, активный, яркий, творческий. И ее дружбу с сыном. И ее веру, несмотря ни на что, во что-то хорошее.